Сергей Евсин - Шпаги наголо! Приключения

***
3 ноября
Рассолом жгучее похмелье
Бестужев лечит натощак,
И Юберкампфу 13 13 Юберкампф – с 1954 года личный секретарь канцлера А. П. Бестужева. в нетерпенье
Под нос он тычет свой кулак.
– Ах, Вильямс 14 14 Вильямс (Чарльз Ханбери Уильямс) – английский посол в России в 1755—1759 годах. , скупердяй проклятый,
Лишь половину отстегнул…
Тут секретарь, к дверям прижатый,
Ему записку протянул:
«Жду, милый канцлер, Вас к обеду ―
Сыграем в мушку иль в пикет 15 15 Мушка, пикет – карточные игры, популярные при дворе императрицы Елизаветы Петровны. …
Хочу Вас вызвать на беседу
И получить от Вас совет»
И подпись снизу словно мина:
«Всегда Ваш друг Екатерина»…

∞
Записки, письма, разговоры ―
Известий щедрая строка
Рекою льётся на просторы,
Мала она иль велика.
И в реку эту окунуться,
Чтоб подвести чужой итог,
Спешат, торопятся и рвутся
Все те, кто вписан в мой пролог,
А также новые герои,
Что проявить себя смогли,
И, без сомненья, те, чьи роли
Вниманье ваше не нашли.
На жизнь известие похоже:
С годами только лишь дороже…

4 ноября
Нагой и словно удивлённый,
Впустил княгиню Летний сад.
Её встречал уединённый
Замаскированный солдат:
– О Ваша милость, извините,
Вчера приехать к Вам не смог.
Открыто Вы мне не пишите —
Уж больно памятен Ваш слог.
– Но, Алексей Петрович, милый,
Я Вас о помощи молю!
Шувалов, этот шпик постылый,
Нещадно портит жизнь мою.
Поправил канцлер треуголку:
«Трещат все бабы без умо́лку…»

– Увы, великая княгиня,
Проти́в Шуваловых я пас.
Поморщилась Екатерина,
И слёзы брызнули из глаз.
– Но я слуга Ваш самый рьяный!
Мне б знать причину Ваших слёз…
– Ему грозил Петруша спьяну
И фигу тыкал прямо в нос…
Тот рассердился и ответил,
Что, мол, и царский есть острог!
С ухмылкой мне поклон отвесил
И тут же скрылся за порог.
Бестужев вдруг расцвёл в улыбке:
«Стервятник наш уж больно прыткий…»

***
Ползёт безликая карета
По бездорожью кое-как.
В ней граф Шувалов по сюжету,
Трясясь по кочкам, мыслит так:
«…Бестужев что-то затевает,
Европа хочет взять в полон.
Но канцлер нас не обыграет,
Не пошатнётся русский трон!
Таланты есть у нас, на счастье, ―
Должны Отечеству служить
И головы в часы ненастья,
Коль надо, за него сложить…»
Порою мысли так похожи
У патриота и вельможи.

…От шума Николай очнулся
И двери спальни отворил.
Вошёл Шувалов, улыбнулся
И вкрадчиво заговорил:
– О юный гений, одевайтесь!
Карета подана к крыльцу…
Нет-нет, ни с кем Вы не прощайтесь —
Торопимся мы ко дворцу!
…А Зимний (временный) не топлен ―
Императрица в соболях.
Теперь не жди погоды тёплой;
Морозно, иней на ветвях.
Вершители народных судеб,
Молва ласкает вас и судит…

Нева простужена, но плещет
Её тревожная волна.
И лишь у берега трепещет
Седеющая кромка льда.
– На Вас надежды возлагаем, —
Шувалов хитро подмигнул.
Сойдя с кареты с Николаем,
Вперёд того чуть подтолкнул:
– Смелее будьте! Соглашайтесь
С Её Величеством во всём!
И уж совсем не растеряйтесь,
Когда останетесь вдвоём…
Аудиенция же эта
Была недоброю приметой.

Императрица Николая
Не в тронном зале приняла,
А в комнате, где, остывая,
Трещала серая зола.
Тепло здесь было и уютно,
Но Николая бил озноб,
И чувствовал себя он будто
Не дворянин был, а холоп.
…В итоге был ему доверен
(Знать, от судьбы не убежать)
Секретный труд ― построить терем
И указаний ожидать.
И не посмел вступить он в споры ―
Ждут Николая Холмогоры…

***
Сошлись над Каргополем тучи,
И всё сильнее ветра вой…
Двух офицеров добрый случай
В один трактир свёл на постой.
– Сергей, дружище! Здесь – откуда?
Я думал, служишь ты в Москве.
– Застрял тут, а виной – простуда…
Ах, Ромка, как я рад тебе!
И обнялись, и говорили
О настоящем, о былом:
О Петербурге, где служили, ―
О времени весьма лихом!
И до утра горели свечи,
И пили хлебное 16 16 Хлебное ― хлебное вино, распространённое в России в XVIII веке. за встречу…

∞
О, встреча не чета разлуке ―
Её сложнее предсказать.
Она спасает нас от скуки,
О ней мы будем вспоминать.
Но почему же так бывает,
Что о хороших встречах мы
Гораздо чаще забываем,
Чем если встречи те дурны?..
Что ж, я продолжу, мой читатель,
Раскрою дальше свой сюжет
И, коль поможет мне Создатель,
Представлю глав цветной букет.
…Но ждёт за встречей расставанье,
Как и за радостью ― страданье…

5 ноября
Наутро (в молодости ― сила!)
Герои прыгнули в седло.
Судьба Сергея снарядила
В Архангельск; друг ― с ним заодно.

7 ноября
Три дня скакали без оглядки,
Уж Холмогоры позади,
Но тракт размыло ― как же гадки
Бывают осенью дожди…
– Смотри, Серёга, что-то светит
Меж теми соснами вдали!
Авось нас кто-то там приветит… —
И, спешившись, на свет пошли.
В грязи их ноги утопали,
Но шли друзья ― не унывали…

В лесу, от тракта недалече,
Что до Архангельска пролёг,
Дом срублен ― в нём мерцают свечи
И слышится французский слог:
– О дьявол! Франц, что за отребье
Ты мне на дело приволок?
– Месье, отребье – хлеще вепря!
На каторге мотали срок…
Так вот, компания лесная ―
Два «шпика», восемь мужиков ―
Уже неделю, изнывая,
Ждала из Франции гонцов.
Шпионы каждый день молились,
Чтоб те скорее объявились.

Но вместо них Сергей с Романом
К ним заявились на беду:
– Не стой, хозяин, истуканом —
Неси вино нам и еду!
Но был ответом им лишь хохот;
Блеснули шпаги и ножи,
А дальше ― ругань, стон и топот,
Но точку ставить не спеши…
Пусть неравны здесь были силы,
Но, прежде чем пленили их,
Друзья на шпаги насадили,
Как кур на вертел, четверых!
Но Франц с другими молодцами
В конце концов их повязали.

…Был шевалье д’Эон шпионом ―
Пожалуй, лучше не сыскать.
Не раз как жизнью, так и троном
Он вынужден был рисковать.
Терсье хвалил его; Людовик,
Браня, надежды возлагал.
Хороший воин и любовник,
В Европе славу он снискал!
— … В лесу убитых схороните, —
Д«Эон встревожен был и зол. —
Франц, пленных в подполе заприте
И мой заштопайте камзол…
Бродил д’Эон полночи где-то
Под ярко-жёлтым лунным светом…