Денис Шутов - Амнезия

Что за редкость из металла?
Где же прячется душа?
Не хватило мне бокала,
Чтоб смириться не спеша.

Он отличный соблазнитель,
Поражает вмиг людей,
Но по факту лишь грабитель
Человеческих затей.

Я покидал её нежданно
Во время пагубных страстей.
А впрочем, это же отрадно
Узнать тональности частей

Столь озабоченного света,
Что жаждет сгинуть молодым.
Я не нашел в стране ответа,
И выход сделался простым.

Достав забытый чемоданчик
И выбрав старое кино,
Подумал: может, неудачник
В меня вселился уж давно?

Но, несмотря на фон минорный
И наставленье от врачей,
Я выбрал путь вполне мажорный —
На запад, в сердце королей!

Сначала город ароматов
Владел душой моей всерьез.
К примеру, гроздья экспонатов
Магнитом стали давних грёз.

Ещё собора шпиль надменный
Был различим издалека,
И в поле символ неизменный
Оберегался, но слегка.

Пустые братья-закоулки
Шедевром были простоты,
А утром фирменные булки
Спасали чьи-то животы.

С холма почтенных живописцев
Обозревал исход теней
Среди восторженных счастливцев,
Что стали чуточку стройней.

Потом отец архитектуры
Сразил манерой наповал,
И я без всякой партитуры
«O sole mio» напевал.

Там ор – течение искусства,
Чтоб сделать будни веселей.
В потоке доброго безумства
Гулять становится милей.

А мастеров на удивленье
Там больше, чем самих котов.
Ты получаешь наслажденье
От всевозможных лоскутов.

Хранит сей город вознесённый
Не папа Римский за стеной
И никакой не мэр хвалёный,
А Микеланджело святой!

Но взор не одурманит сердце,
Оно, как точный метроном,
Немедля повышает герцы,
Почуяв горькое в ином.

Устал от чертовых подушек,
От супа с травами кругом,
От ярких, бесполезных кружек,
Что встретить можно за углом.

Достали цены в ресторанах,
Короткий день, уродство стен,
Другой язык на всех экранах,
Забытый полиэтилен.

Среди большого диссонанса
К Европе охладел сполна,
Не дав ей никакого шанса,
И сразу вспомнилась она,

Россия – тайная награда,
Моих очей и боль, и стыд,
Моя безмерная услада,
Мой вечно суматошный быт.

Моя любовь без пояснений,
Мой дом уютный и простой,
Моя планета вдохновений,
Мой берег тихий, некрутой.

Я возвращался окрыленным
С пустым блокнотом в рюкзаке,
Чтоб скрыться в роще примиренным
С корзиной прадеда в руке.

Готовь историй пулемёт,
Доступней он, чем вертолёт.
Лазурь наполнила с лихвой
Капризный купол над Москвой.

Бери замученных друзей,
Лови машину поскорей —
И можно в парк, затем в кино,
Не забывая про вино.

Пройдитесь ярко над рекой,
Нарушив офисный покой.
Вам позавидуют, и пусть,
Не вы же создавали грусть.

Затем сверните на бульвар,
Где расцветает много пар.
Не уходите далеко,
Трубач сыграет вам легко.

На берегу аорты тёмной,
В роскошном доме у моста,
Есть образ девушки, достойной
Столь утонченного холста!

Один великий англичанин
Создал навек её черты.
Затем талантливый южанин
Раскрыл все нити красоты

Несчастной девы, опьянённой
Убийством верного отца.
В тоске сугубо омраченной
Она исчезла из дворца.

Теперь в агонии спокойной,
Где ива сохраняет тень,
В реке довольно мелководной
Она лежит который день.

Над нею роза горделиво
Пустила бабочек с лихвой,
И только ивушка учтиво
Склонилась бедною главой

К лицу Офелии прекрасной!
Она уходит всё быстрей.
Вода становится причастной
К числу непережитых дней.

Фиалки, маки, незабудки
Кружат у тела под конец,
Даруя в горькие минуты
Родной Офелии венец.

Мгновенье тает безответно,
А цвет рождается кругом.
Порой картина неприметно
Заставит вспомнить о былом.

В переводах Ивановой
Есть приём сугубо новый.
Но хромают стопы в них,
Оттого и пьяный стих.

Вот поэмы Кузнецова
Наполняют чакры снова.
Только ломаный размер
Удивил, как Гулливер!

Ну, а сказки Либермана
Без малейшего изъяна.
Правда, дохленький сюжет.
Думать рано про бюджет.

Разве что у Хурцилавы
Басни раскрывают нравы.
Но с метафорой беда,
С нею только в никуда.

Что касается романов,
Преуспел один Романов.
Кстати, надо бы разок
Преподать ему урок.

Засиделся уж немного,
Навестить пора Толстого.
Так что думайте, друзья,
Если надо, вот он я.

«Тридцать скоро».
«Непохоже».
«Поезд скорый».
«Он дороже».
«Путь неблизкий».
«Понимаю».
«Полка снизу».
«Пробиваю».
«Где посадка?»
«Вниз и справа».
«Очень кратко».
«Это право».
«Едем вместе?»
«Непристойно!»
«Кодекс чести?»
«Ты достоин?»

Я увидел свет в оконце,
И душа умчала ввысь.
Где же ты, родное солнце?
Хоть немного покажись.

Мне судьбою предначертан
Град событий цифровых,
Знать, в сосудах не исчерпан
Ключ потоков неземных.

Не могу отдаться неге,
Разделив с тобою кров.
Я опять в слепом забеге
Охраняю море снов.

Однажды старушка спросила меня:
«Зачем приобрел вороного коня?
Неужто корову не мог завести?
Гораздо дешевле и проще найти».

Подумав немного, я выдал ответ:
«Дороже Гусара создания нет.
Он в поле багряном не бросит вовек,
Как сделает это гнилой человек.

В дороге суровой милее с конем,
Он просто не ноет, играя с огнем,
В глазах драгоценных живая любовь.
К утру мы отправимся вновь».

Порой нам говорят в ответ:
«Назад дороги больше нет».
Но мы-то знаем, что к чему,
Давно собравшись на войну.

И мы идём в смертельный зной,
Совсем забыв про водопой.
Чуть солнце приоткроет луч,
Вы нас найдёте возле круч.