Ирина Силецкая - Морская стихия

Вот махну на юга! Убегу от докучного снега.

Он засыпал мой город и души людей остудил.

И в призывное море нырну я в одеждах с разбега,

Позабыв о снегах, поплыву не жалеючи сил.

Десять дней среди скал и в объятиях тёплого моря,

Где волна за волной набегает на берег крутой.

И где чайки кричат и о чём-то неистово спорят,

Где мерцают закаты, пленяя своей красотой.

Десять дней февраля пролетят, словно пули, мгновенно.

Возвращусь я в Россию, а там на пороге – весна.

И растают снега, и оттает душа непременно,

И простуженный город очнется от долгого сна.

Шумит прибой, и на пески

Спешит волна. За ней – другая,

Сверкая, пенясь и играя,

Стремится из глубин морских.

Расправил крылья альбатрос,

Парит над гладью одиноко.

«Что ищет в водах птичье око?» —

Я задаю себе вопрос.

Брожу по мокрым берегам

И наслаждаюсь шумом моря,

В котором радость, стон и горе,

И песнопения богам…

В феврале покидала я море.

Изменила ему, как всегда.

Неизвестно – на счастье, на горе?

Суть не в этом, состарилась я.

А, бывало, я прыгну с разбега,

И сольёмся с ним телом одним.

Трепещу и кричу от восторга.

Мы с морскою волною скользим.

Поплыву за буёк, он ревнивый,

Не даёт наслаждаться и петь.

А за ним лишь морская равнина,

Она властная, сильная твердь.

И касаются чайки крылами:

– Исчезай, ты соперница здесь!

Наше море, гордимся валáми.

– А не сбросить ли вам свою спесь?

Вас пространство небес привлекает,

Распростерлась внизу синева.

Море вас и хранит, и питает.

Здесь вам кров есть, и стол, и кровать.

Море – место для битвы, охоты.

Как русалка, хочу полюбить

Может дьявола трону заботой,

Путы я помогу разрубить.

Рыба-меч поспешит на подмогу,

Царство моря осветит маяк

– Что случилось, скажи, ради Бога?

Просигналил с подлодки моряк.

Я на море давно не бывала,

Снится берег, любимый залив,

Я во сне руки в нём омывала,

Благость в сердце, любовь затаив.

***

Разбойные набеги

На берег волн морских —

Угрюмое аллегро

Взбесившейся тоски.

Вопьются губы в пене

В податливый песок.

Всего через мгновенье

Ещё один бросок.

На абордаж! – на сушу!

Пиратский беспредел.

И грозовые пушки —

Разрядом по воде.

Нахмуренные тучи.

Со всех сторон течёт.

И лишь скалистой круче

Штурм шторма нипочём.

***

Ленивое волненье волновое —

Дремало море. И уснул причал…

Он был корабль – ему приснилась воля —

Он море удовольствий получал

От плаванья, отмеривая мили

Далёких романтических широт.

Семь футов пресловутые под килем

Бескрайних океанских вольных вод

Он ощущал нутром. Звенели струны

Канатов, ветер гимн удачи пел,

Всё удавалось баловню фортуны,

Лишь скука оставалась не у дел.

Рутина разом грёзы укротила —

На пирсе кто-то скупо закричал:

«Работа!»

В порт заходит бригантина,

И к борту прижимается причал.

На белых архаичных парусах,

На поиски мечты и вдохновенья,

Все «за» и «против» взвесив на весах

Обычно трусоватого сомненья,

Воображенье в плаванье ушло,

В спокойный океан бесшумной ночи.

Команда слов, подобранных душой,

Желала испытать себя на прочность.

Способности свои, как ни крути,

Мы познаём, когда уже в пути.

И первый признак бунта и беды

Настиг команду в середине ночи.

Усталость с Ленью крикнули: «Воды!

Воды нам пресной в виде пресных строчек!»

Вблизи маячил мрачный тощий риф,

Без почвы, в клочьях ночи и отёчный —

Они бы обошлись наличьем рифм.

Но, слава Богу, капитан настойчив.

Потребности свои, как ни крути,

Мы познаём, опять-таки, в пути.

«Чего мы ищем? – с пеною у губ

Под утро завопили остальные.

– Вернёмся, хватит, ты же не Колумб,

Мечты твои наивно надувные».

Слипаются усталые глаза,

Сейчас бы им какой-нибудь подстрочник.

«Нет, капитан, так дальше плыть нельзя!

Пора признаться и поставить точку».

Возможности и тут, как ни крути,

Определяют длительность пути.

Когда коснулся брига первый луч

Всходящего на палубу светила,

Был позади уже словесный путч,

А капитана попросту сместили.

Но в полумиле были острова

Удачи, грёз, любви и вдохновенья.

Их населяли лучшие слова,

Доплывшие до бухты озаренья.

Смирение, увы, как ни крути,

Лишает смысла лучшие пути.

_____________

***

Меланхолией море болело.

Билось в скалах тоскливым прибоем,

отупело бросалось всем телом,

морщась, пенясь, стеная от боли,

в пересоленном грустью миноре,

от печали, от безнадежья,

потому, что оно, море,

влюблено было в побережье,

и искало

на голых скалах

ответной любви и поддержки…

Побережье туманом потело.

Подмывало его волненье

и скалистое откровенье,

влажным воздухом, мутно-белым,

расстилалось, взывая к небу:

«Раствориться в любви мне бы!

Изменить свою суть в корне,

лечь песочком на дно нежным

потому, что я, побережье,

дó смерти обожаю море».