Маргарита Липартиани - Прозрение

Десятки раз прочитанная осень!
Но что-то промелькнуло между строк…
Там где-то, в постоянстве сосен,
Лукавый заблестел глазок.

Великодушным жестом кто-то бросит
Дорогам нищим золотых монет,
Ответь, как о годах кто спросит:
Нам меньше осеней, чем лет.

Лес, путник утомлённый, бродит,
Беззвучный вечер – его шаг:
Он в жизнь другую переходит,
Он вздох и шорох обращает в знак.

От сна бордового очнулась роза,
Вот ей сейчас бы броситься в бега:
Поля скосили, зимняя осталась поза,
Над голубятнею уже идут снега…

Забыто что-то в постоянстве сосен,
Полжизни потерялось между строк,
А в недочитанную осень
Вороний зорко смотрится глазок…

Уходит август… галерея лета…
Здесь гениальных тысячи картин!
И выбирать потом до самого рассвета,
Нести их в замкнутость квартир.

А мне из всех всего милее эта:
Лазурь небес и синяя вода…
Есть магия смешенья чувства-цвета —
Влюбленность в жизнь сейчас и навсегда!

Карандаш и много свободных линий:
Крыльев, ветра, шагов…
А весной будет цвет: с неба – синий
И зелёный – c влажных лугов.

Много лиц… их претворение,
Улыбок, тревог и слёз,
В вечное, навсегда, удивление
Загадкой, жившей всерьёз.

Много образов…руки рисуют
Из памяти, встреч или снов —
Встречи, память и сны танцуют
В немигающих взглядах холстов.

Много сил, но сейчас важнее
Та: красок, кистей, картин…
Слов и нот может быть нежнее
На картинах дрожь паутин.

Приди мне в весеннее утро,
Приветствием тихим приди,
Забудь про мудрые сутры
И жизнью простой разбуди.

Скажи, что нежнейшего ветра
Полны облаков паруса,
Что в море лучистого света
Плывут золотые леса,

Что самые робкие птицы
Поймали в силки тишину
И самые грустные лица
Румяно глядятся в весну.

Скажи, что дождями умыта,
Нам день нарисует заря
И с этой картиною слиты,
Мы живы будем не зря.

Иногда свобода – наука:
«От чего? Что такое и как?»
Иногда – подобие звука…
Пустого… за грифом «в веках».

Чаще – суть бесконечных утопий,
Демагогий, призывных речей,
Что сложились в тысячи копий
На складе ненужных вещей.

Редко – мудрость, великое знание,
Открытие на пути…
Лучший талант и призвание
Свою свободу найти!

Может, это радость простора,
Безоглядность для чувства и дел.
Может, ладность, гармония хора
Всех, что в жизни встречаются, сфер.

Может, просто дорога без цели
Или цель с изобилием средств.
Или плыть без преграды и мели
В созерцаньи чарующих мест…

Всё пройдёт,
Зимним утром светло и лучисто
Обещанием лучших времён:
Всё пройдёт,
Будет в памяти тихо и чисто
От растаявших дат и имён…

Я и людей люблю таких, как это море:
Неукротимых, с силою стихий…
Себе они верны, а с миром в споре,
Но на рассвете ласково-тихи…

Люблю таких, чтоб с каждою волной
Меняли своей жизни берега…
Чтобы, мечтой красивы под луной,
Такими оставались бы всегда.

Люблю таких! Как это море!
Зовущее к себе десятки лет…
И в каждом жесте, каждом разговоре
Соль правды и небесный цвет…

Осень мелодию наиграет
Знакомую… каждый год
Золотые ноты срывает
Ветер. Вариации непогод.

Осень акварели пишет
Разные… но сюжет один.
Подумает «я тут лишний»
Кто-то. Это тот самый «сплин».

Осень исходит стихами
Пронзительными… и знобит:
Казалось, совсем стихает
Всё. И снова теперь… болит.

Может быть, нарисуешь тот вечер у моря:
Цвета моря цветы и влюбленную в берег волну,
Облаков перламутр в предзакатном растворе
И едва различимую в небе луну.

Или: площадь, хрустальные капли дождя,
Фонари, нескончаемый праздник вина,
Тех двоих: певших, в пьяную ночь уходя,
Тех, которые выпили радость до дна.

Или крыши домов под святою горой,
Или встречу двух рек, может быть…
На картину взгляну и скажу: той порой
Так хотелось мне жить и любить!

Стемнеет, замерцают светляки
Давно забытой детскою забавой:
В цветущем море маяки
И в океане вековой дубравы.

Стемнеет, с лунною оправой
Еще богаче взглянет высота
И ночь с лавровою приправой
Вкуснее будет: пряна и густа.

Стемнеет, станет жизнь проста
И вся – лишь долгое объятье…
Стемнеет… с чистого листа
Тебе напишет совсем просто: «счастье».

Половинка луны, полузрак,
Веком прикрытый – дымкой:
Ночью поданный ласковый знак —
Свет гаси и постой невидимкой.
В лес гляди, замирай, чуть дыши,
Каждый звук различай без разбора,
Гибло чтобы молчанье души
От ночного звучащего мора.

Простить нельзя не прощать.
Серо низкое дымное небо.
И опять будто начал тощать
Лес. От снега он тощим не был.

Пара белых вблизи голубей
Не в полёте: у ног угощать
Можно грубостью отрубей.
Простить нельзя не прощать…

Лёд слабеет, стекает в лужи
И от них, грязных, только хуже,
Впрочем, грязь так легко счищать.
Простить… нельзя… не прощать.

Свет в открытые окна добреет,
Будет комнаты освещать,
И весна где-то, кажется, зреет.
Простить… нельзя не прощать.

Пара белых летит голубей,
Время досыта их угощать
Купалами – солнцем церквей.
Простить! Нельзя не прощать.

Напевам двух морей вечерне берег вторит,
От света и до света – теплые ветра,
На горы солнце оттого любовней смотрит,
Что знает: скоро, скоро заходить пора.

От ночи до утра – безмолвие дороги
И ясно различимый всплеск волны,
И кажется, сошли и зашептали боги,
И среди них, совсем случайно, мы.

О, мы! Мы звездными сетями
Божественно бросаем в плаванье луны
И, отраженная двумя морями,
Она осенние посеребрит нам сны.