Дмитрий Амелин - 27-я весна

Моя Вселенная – это человек,
Звезда пылающая ярче всех планет,
И даже жарче обжигающего Солнца,
Передаю тебе свой пламенный привет!
Кусаю губы, загибаю пальцы.

Я загадаю лишь желание одно,
До новых снов с тобой,
До тёплых новых встреч.
Я возвратился, чтоб взглянуть в твои глаза,
В них отразились, и луна, и звезды.

Ты можешь думать – это не серьёзно,
Но я тебе всё искренне сказал.
Твой взмах ресниц,
Как бабочки полёт,
Растопит у любого в сердце лёд.

И мне приток огромных свежих сил,
Один лишь лунный взгляд твой подарил.
Теперь я понимаю важность строк,
Так долго продолжался мой урок.

Жизнь – обман с чарующей тоской,
От того так и сильна она,
Что своею грубою рукою,
Роковые пишет письмена.

Я всегда, когда глаза закрою,
Говорю: «Лишь сердце потревожь,
Жизнь – обман, но и она порою,
Украшает радостями ложь.

Обратись лицом к седому небу,
По луне гадая о судьбе,
Успокойся, смертный, и не требуй,
Правды той, что не нужна тебе».

Хорошо в черемуховой вьюге,
Думать так, что эта жизнь – стезя.
Пусть обманут легкие подруги,
Пусть изменят легкие друзья.

Пусть меня ласкают нежным словом,
Пусть острее бритвы злой язык,
Я живу давно на всё готовым,
Ко всему безжалостно привык.

Холодят мне душу эти выси,
Нет тепла от звездного огня.
Те, кого любил я, отреклись,
Кем я жил – забыли про меня.

Но и все ж, теснимый и гонимый,
Я, смотря с улыбкой на зарю,
На земле, мне близкой и любимой,
Эту жизнь за всё благодаря.

Я помню всех, я помню ваши лица.
И, даже, помню ваши имена.
Ведь встреча с каждым, как отдельная страница.
А разница – пуста или полна.

Да, помню каждого, конечно, не всегда.
Кого-то чаще с грустью вспоминаю.
Кого-то крайне редко, иногда,
А почему, наверно, каждый понимает.

Не помню слов, и не держу обиды.
И часто просто всех благодарю.
И, честно, я не всех хочу увидеть…
Но с кем-то мысленно я говорю.

И чувства нет, и сердце не тревожит.
Лишь только память обнажает тиражи.
Нет холодка, бегущего по коже,
А только лезвием вонзенные ножи.

Я помню вас: и тех, кто бросил болью.
И тех, кто чувством искренним пылал.
И тех, кто был иль мог бы быть любовью,
Но из-за страха или гордости не стал.

И если жизнь когда-то ещё встретит,
Сведёт глазами, я вам улыбнусь.
Кто стал далёк, кто даже не заметит,
Я больше в вас, навряд ли, ошибусь.

И только те, кто стали всех дороже,
Остались в памяти, согретые душой.
Они всегда на глубине, под кожей.
Для них открыт душевный мир большой.

И пусть они тоже ушли когда-то,
Жизнь развела, крутые повороты.
Их я приму, и даже жду, обратно,
Настроив ожидания частоты.

Я помню всех, я помню ваши лица.
И не ко всем успею я остыть.
Для избранных указана страница,
Которую я не смогу закрыть.

Меня не сломать, я прочный метал.
Меня не сломить, солдаты не плачут.
И как на войне, один на один.
Но я до конца, по играм жестоким.

И в жизни строкой, как дыма глоток.
Бывает так горько, и больно порой нам.
Но мы на войне, и каждый наш шаг,
Ещё поживем, и вера не рухнет.

Я солдат, среди серых дней.
Бей меня, я буду сильней.
Я могу все пережить,
Одолеть и снова проснуться.

Меня убивали уже много раз,
Но я вновь вставал и бился за утро.
Меня предавали глазами смеясь,
Но в этой игре, теперь не запутать.

И в жизни бывает так сложно порой,
Когда ты устал, за жизнь свою биться.
Но слабых путей не будет у нас,
И мы до победы должны не сломиться

Я солдат, среди серых дней.
Бей меня я буду сильней.
Я могу все пережить,
Умереть и снова проснуться.

Опои меня воздухом пьяным,
Утоли мою жажду тобой,
Прикоснувшись к губам раскаленным,
Я опять опьяненный тобой.

Давай будем теряться от мира,
Забурившись на крышах домов,
Сумасшедшие, да и только,
Пускай ночь, скрывает глупцов.

Смотри в небо, лишь звезды откроют,
Твои яркие жизни глаза,
Я ладонь твою крепко сжимаю,
Утоли мою жажду дождя.

Опои, утоли на секунды,
Воздух-хмель, я тобой опьянен.
Не секрет, все давно уже знают,
Тот, кто любит – рассудка лишен.

Мама, верни мои детские книжки,
И детские вещи, отдай тоже.
Я не хочу быть свободной птицей,
И вместо лиц, разглядывать рожи.

Мама, сотри мою память, всюду…
И сделай как раньше – не моё, а наше.

Мама, клянусь, я вымою всю посуду,
И никогда не захочу становиться старше.

Мама смотри, я бегу по дорожке,
Только смотрю, я уже под ноги,
Мам, я хочу, снова, как раньше,
Парить руками, и смотреть в безмятежные прошлое.

Там в моём детстве, простые законы,
Смеялись с друзьями, бежав по лужам.
Мам, клянусь, я уберу игрушки в доме,
Только пусти погулять во двор с друзьями.

Мама, верни мои детские книжки,
Я буду читать тебе вслух вечерами.
Мам, я спрятал твои все морщинки,
Они не идут тебе, ты выглядишь старше…

Мам, послушай, так бывает больно,
Но мы ведь не скажем, потому что большие.
Мам, а давай, снова, как в детстве,
Скажу на ушко, чтоб никого не расстроить.

Там в нашем детстве, все было банально,
Решали проблемы, путём двух мизинцев.
Сейчас, мы стали немного постарше,