Павел Демидов - Куплеты на чёрный день

Так солнце выглядит в анфас —
Горит себе, как совесть.
Его не спрятать под матрас,
За занавеску то есть.

Его не запереть на ключ
В пространстве нараспашку.
Не выкроить из смирных туч
Суровую рубашку.

Оно сжигает сотни раз
Травы бессмертный порох.
И плавит линзу и алмаз
В оптических приборах.

Так солнце выглядит на свет,
Но каждый Мефистофель
Вам скажет, что прощенья нет.
И это – солнце в профиль.

Как только лошадь заговорит,
Бегут к ней няньки.
И с ними брадатый митрополит
С медузой в склянке.
Они измеряют ее свободу
Линейкой долгой.
Они приносят вино и воду
Ведром и Волгой.
По вечерам ей читают книгу
О послушаньи.
И если кивает она и молчит —
Повышают в званьи.

Пора, пора! Рога трубят,
У трубачей глаза горят,
Кроит портной, строгает плотник.
С утра до вечера – субботник.
С утра до вечера – аврал.
Плывет спортсмен, ползет капрал,
Летят скворцы и истребители,
Бегут к экранам телезрители,
Бьет командира бригадир,
Вскрывает лампу Алладин.
Лишь я один вороной белою
Стою и ничего не делаю.

Утро вечера нахальней.
Наступает день нормальный.
В холодильнике сырок,
А внутри сырка творог.

А в душе четыре банки
Растворимой запеканки.
Затаился. Жду добычи.
Наступает день обычный.

На холме коза да штырь,
Чтоб козе не убежалось.
Раздается поле вширь,
Небо в высоту раздалось.
Навострились камыши,
В воздухе запахло мятой.
Бродят люди-малыши,
Землю тяпают лопатой.
У дороги два столба
Держат мир в единой связке,
И над всем плывет судьба
Подозрительной окраски.

1
У реки, где Сидоров и дзен,
Где от акварели все нечетко,
Не понять, какой сегодня день,
Отраженья это или лодка.

Тихо, чтобы рыбы не спугнуть,
Облако пересекает реку,
Проложив для Сидорова путь,
Недоступный всуе человеку.

2
Декарт задумался, а Сидоров не смог
И жизнь свою прожил не по порядку.
При слове «лист» он представлял вилок,
А не тетрадку.
Он радовался шишке и сморчку,
Чему Декарт не знал бы примененья.
Как можно – рыболовному крючку
Без уравненья?!
И в день, когда природе хорошо,
А Богу сладко,
Декарт задумался, а Сидоров ушел
Весь, без остатка.

3
День на глаз, судьба на вес,
Сидоров на букву «эс»,
А за Сидоровым лес.

Где-то, вскопан и прополот,
Мается районный город,
Без причины выпить повод.

Но в пространстве меж деревьями
Ходят одиночки семьями
И животные, что с перьями.

Ходят вниз и ходят вверх,
Ходят в небе без помех,
Проще и бессмертней всех.

Ходят за спиной у Сидорова,
Существа досель невиданного.

Бежит ребенок многоногий,
И мир то плоский, то пологий.
Растет трава, краснеют фрукты.
Вселенная сегодня – ух ты!

Жуки ползут по расписанью,
Москва сменяется Рязанью.
Вселенная сегодня – кайф.
Куда ни глянешь – всюду Life.

Море волнуется раз, а потом не волнуется.
Видимо, морю рекомендуют не волноваться.
И горизонт появляется, словно улица
Центральная, на которой не запарковаться.
Вот турист, смекнув, что пора купаться,
Сахарным куском пролежав у блюдца,
Не торопясь бросается раздеваться,
Застряв на шнурках, которые не сдаются,
Не по-сальниковски плывет, неизвестным стилем,
Вызывая снайпера на прогулку.
Тут-то и, воспользовавшись штилем,
Чайка съедает его колбасу, и кто-то уносит его обувку.

На вокзале soupe du jour
В разноцветной упаковке.
Равновесие держу,
Как гимнаст на тренировке.
Объявляют подождать,
Приготовиться к объятью,
Встать, прислушаться, бежать
То за счастьем, то за кладью.
Поезда туда-сюда,
Без седла не удержаться.
Разноцветная еда
Помогает расставаться.

Сентябрю выпадает короткая спичка.
В сентябре улыбаться плохая привычка.
Лучше хмуриться. Нет. Все равно улыбаться.
На короткой ноге с длинным днем оставаться.

Потому что куда от зимы подеваться?
Лучше свыкнуться, слиться, душой притереться.
И прозябнуть вдвоем. И всю ночь обниматься.
И всю ночь говорить. И под утро согреться.

Жильцам квартиры зарешеченó
Из дома выходить через окно.
А незнакомцам зарешéчено
В окно вползать сквозь сумрак вечера.

Строжайшим образом нельзя им
В окно входить, пока хозяин,
Чей дверью ограничен выбор,
Поддерживает эквилибр.

В кефире дремлет кофеин,
И потому кефир не пью я.
Ни тот, что шлют из украин,
Ни тот, что инстант, как пилюля.

Я чашкой кофе завожу
Свой день, и он юлой несется.
И мало кто, я вам скажу,
К концу такого дня спасется.

Ты пришла в зеленом платье,
А ушла в моем объятии.
Но, наткнувшись на развилку,
Ты теперь с другим в обнимку.
Все что хочешь натяни,
Но объятие верни.

Рождество. Украшу елку пластиком.
То, что было буднем, – станет праздником.
В клеточке «сбылось» поставлю галочку.
Удивлюсь и улыбнусь подарочку.
От искусственного освещения
Станет хорошо и мне и городу,
Побегут желания по проводу,
Ближе станет матрица прощения.
Вопреки погодному условию,
Снегу настоящему и мнимому,
Разгляжу частицу невесомую,
Ключик ко всему необъяснимому.
Разгляжу и не сумею высказать.
Город зашумит. Частица выскользнет.
Ветер всё перемешает в кашицу
Снега, света и всего, что кажется.

Передовик
Сел в грузовик,
Без промедления
Заехал в селение,
Быстрее лошади
Промчался по площади,
Без опоздания
Прогарцевал вдоль здания,
Минута в минуту
Помахал кому-то,
Сделал круг
Без ног и без рук,
Со скоростью света
Выбрался из кювета,
Пронесся мимо
Евгении и Рувима
И умчался вдаль,
Нажав на педаль.
Головы стрижены
Молчат униженно.
Покорено селение
Точностью исполнения.
Нету у нас пока
Такого передовика.