Виктор Серов - Тверские перекрёстки. Стихи. Выпуск 2

Истлели ступени храма, давно сгорела свеча
В приделе глухом и гулком.
И только старые-старые пуговицы плаща
Живут у меня в шкатулке.

Осень, яблоки, Достоевский…
Облака словно в храме фрески.
На пустынных дорожках сада —
След недавнего листопада.
Куст смородины, гроздь калины,
Потускневшие георгины…
Плачет жимолость у забора:
«Ох! До лета ещё нескоро!»
Листья с яблони облетели,
И скучают в углу качели.
Пухнут яблоками карманы,
И прочитанные романы
Наполняют сознанье смутой,
Но в душе светло почему-то…
Волшебство ль страниц пожелтевших,
Хруст листвы, почти облетевшей,
Или краски цветов осенних
Создают моё настроенье:
Запах осени. Привкус грусти…
Сердцу милое захолустье,
Дух России, льняной, посконный,
Православный и забубённый;
Странных образов вереницы,
Перечитанные страницы
На скамейке под старой сливой…
Томик классика прихотливый,
Помутивший моё сознанье;
На окошках горшки с геранью,
Ароматы яблок сушёных,
На мансардах меж рам оконных
Белоснежные занавески…
Осень. Яблоки. Достоевский.

Сонный город, под шум ветров
Заплутает в сети дорог.
Из огней золотых тонов
Робкой нитью сплетет венок.

Яркой кистью каймой цветов
Свод небесный украсит в срок.
В синь каналов шагнет и вновь
Тьму развеет туман-дымок.

А в мерцании – тень мостов,
В отражении – слов поток.
И в тиши твоей, в ритме снов,
Зарождаются звуки строк…

Тихая Родина… Гроздья багряные
Красной смородины, сладостно-пряные.
Тают в излучине нити туманные,
Смотрят задумчиво окна усталые
Старой усадьбы, где ивы печальные
Ветви склонили над быстрыми водами.
Утро проснулось, с небесными сводами
Соприкоснулось. Я здесь благодатными
Мыслями полон, я трав ароматами
Вновь зачарован… Сердцами желанная,
Переливается Русь первозданная…

Умоет ставни проливным дождём,
Уставший август одарит прохладой.
Вчера, сегодня, вечно что-то ждём.
Порой, не замечая то, что рядом.

Пройдётся август с золотым зонтом,
В тени аллеи городского сада,
И подмигнет приветливо лучом,
Отдав тепло, и на душе – отрада.

Дыханье лета август унесёт,
Об этом сожалеть, поверь, не надо.
Он календарный лист перевернет,
И новый день – в круженье листопада.

А я печаль мешаю в чае ложкой,
Ловлю закат, что лепестками сложен.
Осенний сон крадется осторожно,
И зажигаются гирляндами огни…

Сентябрь совсем ко мне не расположен,
Он боль унять немую не поможет.
Рябиной алой будто заворожен…
Но – заиграют красками златые дни:

Октябрь – переменчивый прохожий,
Он станет шелестом аллей дороже,
Багрянцем улиц городских, пригожих,
Закружит огненными вихрями листвы…

Осенний холод душу растревожит,
Он станет сумрачным виденьем. Всё же
Невыносимо на ноябрь похожим,
В переплетениях и сумраках судьбы.

Седая метель заметает кошачьи следы,
Вот скрипнула дверь – и в подъезд просочилась зима.
На улице словно зарылись в сугробы сады.
Волнующе тянет подольше пройтись полутьма.

От озера веет безмолвностью, дном ледяным.
Лишь тихо шуршит, застывая, сухая трава.
Всё мнимо тревожное станет осколком пустым.
Я, чувствую, воздух глотая студеный, – жива.

Смешно нахлобучены шапками, дремлют кусты,
От окон, сияя, струятся частички тепла.
Становятся мысли по-детски наивно просты,
Весь город наполнен предчувствием дивного сна.

В феврале заснеженную иву,
Самым нежным сном заворожило.
Белоснежной вьюгой закружило
Всё вокруг. Желанья загадав,
Я ее о многом попросила:
Волшебством укрой, родная ива,
И наполни жизнь мечтой красивой,
Кружевными строчками соткав…

Утро воскресное веточкой вербною,
Тёплым лучом дарит весточку верную:

К маю живое от сна пробуждается,
Каждой частицею мир возрождается,

В небе разносится песней весеннею,
Светлые чувства несет к Воскресению…

Небо, согрей меня ласковым светом…
Только тебе расскажу я об этом:
В водах студеных раскинуты снасти,
В брызгах стекла рассыпаюсь на части.

Впредь не найти разрешимых ответов,
Вновь не увижу беспечных рассветов.
Неуловимо и призрачно счастье.
Я потерялась. Жива… Но отчасти.

У неё восхитительный взмах ресниц,
За притворной улыбкой сокрыта грусть.
Суетливо сменяются массы лиц,
Под ногами – листвы почерневшей хруст.

Вдохновлённые мысли стремятся ввысь,
Жаждой жизни искрится пьянящий вкус…
Но – печать меланхолии тянет вниз,
На поникшие плечи – незримый груз.

Неизбежность сжимает кольцом границ,
Растекается тенью полутонов.
Под скрипучие отзвуки половиц
Запечатаны болью конверты снов…