Вилий Визильтер - Позывные любви

Осколки, осколки, осколки
Мои
Сателлитами кружат.
По сколько, по сколько, по сколько
Даёте
За мёртвые души?
Шакалы, шакалы, шакалы,
Тупые
И сытые морды
Считают, что мало, что мало,
Что я
Недостаточно мёртвый.
И снова плевками, плевками
На раны, на раны, на раны.
Затянут,
Как каторжный камень,
В трясину
Цитат из Корана.
Я мёртвый! Я мёртвый! Я мёртвый!
Я – труп на проезжей дороге.
Ненужный всеядному чёрту.
Забытый
Всепомнящим Богом…

От постылого порога
Вымученно, криво
Тёрном стелется дорога
К волжскому обрыву.

Над обрывом свет струится
Стаи лебединой.
Кличет горько, вслед стремится
Сердце Катерины.

Катерина – лебедь белый,
Бедный мой подранок.
Ах, сюда ты залетела
Поздно или рано.

Все под крышами укрылись
От любой стихии.
Нынче все угомонились
Молодцы лихие.

Где ж вы, странники Господни,
Рыцари отваги?!
Только лают в подворотнях
Шавки да дворняги.

Только вороньё кружится,
Солнце застилая.
Ах! Взлететь бы вольной птицей
С лебединой стаей!

В небо ринуться с обрыва
Хоть на миг, не боле!
Стоит, стоит миг счастливый
Вечности в неволе.

Оцепененье проникает в душу,
Покрывает зелёным налётом плесени.
Столикой тяжестью давит и душит
Груз баррикад всех Красных Пресен.

Прочно заделаны входы и выходы.
Бьются желанья в стальном каземате.
И Чёрный Монах торжественно выкадил
Место для казни божественным матом:

– Мать твою так и мать твою этак!
Время приходит, и жди приговора.
Цепи гремят – из каменных клеток
Спущена дикая жадная свора.

Душа моя,
Истерзанная когтями непосильного оброка.
Я с болью вглядываюсь в мрак.
Неужто ты
По воле Рока
Лишь пища для собак?!

Давит на мозг свинцовая накипь,
Сердце, как волк, в огневом кольце.
Предначертанные, вещие знаки
Не видны почти на моём лице.

Прошлая мощная вера слепая
Сникла совсем, как заблудший снег.
И по ночам мне злорадно мигает
Мой первородный неведомый грех.

Я ль виноват, что, как лес, облетают
Мысли и чувства от хищных ветров
И от стервячьей невидимой стаи
Пепел ложится на снежный покров?

Пепел ложится, пепел ложится!
В пепле следы, как в навозной жиже!
Сквозь тягостный пепел гнилой сукровицей
Сочатся остатки бессильной души.

Знаком язык мне шпаги и кинжала,
Звенящий свист их и смертельный взмах.
Рука в жестоких схватках не дрожала,
Но знаю, знаю, что такое страх.

В сильных руках —
СТРАХ!
В сжатых устах —
СТРАХ!
В причудливых снах —
СТРАХ!

Ты посмотри на гордого тореро
Не в схватке, а в соседнем кабачке.
Он, говорят, отважен, смел не в меру.
А сколько страха в этом смельчаке!

В его глазах —
СТРАХ!
В складках у рта —
СТРАХ!
В каждом суставе —
СТРАХА отрава.

Беда подстерегает нас повсюду,
В публичных и укромнейших местах.
Как часто подавляю я подспудный,
Ползущий в душу леденящий страх.

Несёт монах —
СТРАХ!
В его церквях —
СТРАХ!
В его кострах —
СТРАХ!

Чары света умчалися прочь.
И бездумным, безумным капризом
Распростёрлась над саваном сизым
Бесконечная чёрная ночь.
Всё дотла растворилося в ней,
Растеклось, как медузы по камням.
Только хлопья железных окалин
Вместо прежних железных людей.
А что плодит темень?
Тени!
А что творит гений?
Тени!
Что вместо растений?
Тени!
Что каплет нам в темя?
Тени!
В решётках сплетений?
Тени!
Осколки крушений —
Тени!

Только ярким лучом с высоты,
Благотворной живою водою,
Искромётной весёлой звездою,
Светлый Ангел, являешься Ты.
Оживая на миг, видит бог,
В этой зыбкой безмолвной пустыне,
Как сошедшую свыше святыню,
Я целую следы твоих ног!
Но молотом в темя —
Тени!
Опутали тело —
Тени!
До самых артерий —
Тени!
Сетями сомнений —
Тени!
Цепями мучений —
Тени!..

О Господи, в Твоей всевышней воле
Дать выстоять в кругу смертей и мук,
В девятом круге варварства и боли
Никитушке, супругу моему.
Он против Зла поднялся на Руси.
Его, о Господи, помилуй и спаси!
Нам не дано достичь величественной цели.
Хочу лишь облегчить, и боле ничего,
Ту ношу тяжкую, те каторжные цепи
Никитушки, супруга моего.
Он против Зла поднялся на Руси.
Его, о Господи, помилуй и спаси!
Живительной водой священного колодца
Весь свет моей души наперекор всему
В тот каменный мешок, во тьму пускай пробьётся
К Никитушке, супругу моему.
Он против Зла поднялся на Руси.
Его, о Господи, помилуй и спаси!
Всё одолею: страх, покорность, ужас.
Зажму в груди и материнский вопль,
Лишь дай согреть в декабрьскую стужу
Никитушку, супруга моего.
Он против Зла поднялся на Руси.
Его, о Господи, помилуй и спаси!
О Господи, я ангелом крылатым
Стремлюсь к Тебе. Но более всего,
Прости мне, Господи, люблю светло и свято
Никитушку, супруга моего.
Он против Зла поднялся на Руси.
Его, о Господи, помилуй и спаси!
Кандальный грохот, стоны и проклятья
Уж заглушают колокольный звон.

Хоронят заживо товарищей и братьев
Никитушки, супруга моего.
Он против Зла поднялся на Руси.
Его, о Господи, помилуй и спаси!

От детства,
Ушедшего в бездну времён,
Мне достался в наследство
Сиреневый сон.
Наплывая бездонной
Прозрачной волной,
Колонны, колонны, колонны
Встают предо мной,
В нежный сумрак одеты.
А вокруг, а вокруг,
За стеною рассвета —
Сиреневый луг.