Алессандро Далль’Ольо - Я в Петербурге умереть хочу… Стихи о любви к Восточной Европе и матушке России

Migravi su rotte tracciate di percorsi semieterni,
scortando tramonti e albe, non temevi cambi,
ché portavi bagagli ben ricolmi di speranze,
intrecciati a sogni rigidi quanto l’inverno.
Come nebulose dentro galassie, sei apolide.
Cosmopolita, mai nessuna carta di soggiorno,
potrà mai schedarti. Tu sei meraviglia di cosmo.

Твой путь начертан полувечностью.
Восхода и Захода странница и страж,
Шла неустанно и не страшилась перемен.
Кладь несла – она была полна надежды
и обжигающей как изморозь мечты.
Ты аполид. Галактики туманность.
Космополит. Тебя никто не в силах.
Вид на жительство тебе не нужен.
Вселенной чудо – это ты.

Sei candido color, chiara purezza,
scendi trasverso alla volta d’Occidente.
Blocchi sguardi, o cerchi, senza catene,
pitturando sfumature bianche colorate
come solo i miei fulgidi sogni migliori,
che candeggi smacchiandone vita.

Скользят по своду Западному
блики. Лучезарен белый цвет,
что настигает взгляды и круги,
но их не сковывает в цепи.
Так яркость снов твоих
Забеливает пятна жизни.

Baciami, e poi ancora baciami,
da Est a Ovest, verso il Volga,
e quel Danubio blu. Manchi solo tu.
Sembra l’unico silente rumore,
che viene dalla nostra Eurasia.

Поцелуй меня и целуй меня снова,
С Востока на Запад, чрез Волгу
И голубой Дунай. Не хватает лишь тебя.
И мнится, что это беззвучный шум,
Исходящий от нашей Евразии.

Una collana nuova, mai vista prima,
nasceva dal gusto di paesi lontani,
dove l’acciaio si fonde col cuoio
e l’onirico non fu dipinto da Bosch.
Accompagnata da brividi erogeni,
pareva dire: Slacciami e slacciati.

У тебя – новое ожерелье.
Я никогда не видел этого раньше.
В нем явен привкус дальних стран,
Где мастерят убранства из кожи и железа,
где сновидения ночные писал не Босх.
Струится бусин страсть чуть слышно:
Застежку расстегни мне. И расстегнись.

Girava giornate su se stessa senza freni d’aria,
con muoversi di trottola, frivolo apparir di forme.
Continuava a disegnare voli dell’anima e spire di cobra,
non fermando il suo andare e come ruota infinita,
ballava vita sensuale che non avrà altra grazia.

Он проводил дни, затаив дыхание
с движением верха легкомысленность форм.
Он продолжал рисовать полеты души и
спирали кобры, не прекращая ее движения,
и, как бесконечное колесо, танцевал
чувственную жизнь,
и не было бы большей благодати.

Di facili sorrisi e candide nuvole,
plasmata da tempo di grigiore
ma tutto è così chiaro in te,
che l’ipocrisia rifuggi, per natura.
Rara come luce in inverno,
sei gran raggio nativo dell’est!
Illuminami. Splendimi e brillami.

Из улыбок легких, белоснежных облаков
ты была изваяна в эпоху марева седого.
Но чужда притворству суть твоя,
От природы она прозрачна.
Явление редкое, как зимний свет,
Ты первородный луч с Востока!
Меня ты просвети.
Сияй и путь мой освещай!

Ho sempre creduto, così convogliato,
che trovare e perdere fossero contrari,
ma conobbi Praga: sintesi e scissione.
Mi accorgo solo adesso che sbagliavo,
perché trovare è sinonimo di perdere!
Ci siam trovati per vivere subito persi.

Я всегда считал, по инструкции,
найти и потерять как два
противоположных глагола,
но я узнал Прагу: слияние и разделение.
Я только сейчас понимаю, что был неправ
потому что найти – синоним проигрыша!
Мы нашли друг друга и заблудились.

Sento stati nuovi, fuori d’ogni cartina,
che divengono musiche nuove, mai ascoltate.
sentimenti nuovi e sapori mai sfumati,
sì forti che offuscano ansie e rimandi passati.
Posso vederti solo con occhi svuotati,
mia Eurasia. Ma tu non smettere: annebbiami.

Я ощутил в себе неведомые картам страны,
В переложении на музыку они во мне звучат,
И звуки эти слышу я впервые.
Переживаю чувства и испытываю вкус,
Настолько сильные, что поглотили
Тревоги прошлого и ожидания.
На тебя смотрю опустошенным взглядом,
Моя Евразия, и молю окутать пеленой.

Tesoro, non limitar mai alcuna fantasia,
tu che hai avuto sempre merito di stimolo,
sai ben quanto il fiume ricerchi tuo alimento,
nutrimento d’arte, d’opera, ballo e balletto,
come fossi regista di coreografie stellari.
Rallenta il mio corso salvaguardando letto,
contieni la mia passione traslandone fervore,
come stessi svelando le tue latenti capacità,
e usa anche ogni tua saggezza: arginami.

Дорогая, не мешай своей мечте
Мы с незапамятных времен знали о вашей
способности вдохновлять.
Вы не знаете, что вы кормите воду как источник,
что вы создаете в искусстве, опере, балете.
все самое лучшее сейчас только для нас.
Это также замедляет мой курс, чтобы канал не
пересыхал.
Удерживайте мои порывы и преобразите мою
страсть.
Раскрывая свои скрытые дары, оставайся сейчас и
всегда с умом – сдерживай меня.

Cuori ingessati come abiti firmati,
rilavorati e ricuciti di troppe fratture,
con trasversi attivati da un solo respiro,
non basta neppure una doppia irrigazione,
per sciogliere aridità o blocchi di pausa.
Serviva scatto in avanti senza esitare,
ma scivolava quanto mille ami riavvolti.
Nessun esca né pesca a stimolare pulsioni,
che risultavano piatte come il tuo coma.
Ti muovi e consumi senza profondo,
ché hai solo superfici nel tuo fondo.

Наши сердца напряжены
поэтому они носят элегантную одежду.
Они залечили слишком много переломов.
Единственный вздох напряг скрученные
мускулы.
Мы делаем шаг вперед, не задумываясь
Но застежек слишком много.
Все раздражители такие же плоские, как
ваша кома.
Мы одержимы скольжением
без глубины,
В вашем фонде ничего нет —
только поверхности.

Sei soluzione importata, conforme normale?
Così straripante di convinzioni morali
che necessiti distacco da certezze
oppure discordanti opinioni.
Solo ricerca di bellezza
può assomigliare alla verità,
quasi fosse un vero culto dell’arte
o soluzione stessa della tua nuova vita,
contro la volgarità di un borghese importato.

Tы сговорчивый или банальный человек?
От тебя разит основами морали.
Пора тебе расстаться
от ваших нормальных убеждений.
Ищите красоту и величие самостоятельно
в культе искусства или в новой культуре
вопреки мещанству,
также учись на истинных лицах востока.

Non voltarti più a meditare,
sui misteri amari dell’amore,
che governa, carri di bronzo.

Не оборачивайся.
Cлишком далеко, чтобы думать
o горьких секретах любви
кто управляет бронзовыми экипажами.

Mai prima avuto e mai più trovato,
quel verde scontornato di bianco,
con rosso che scendeva intrecciato,
ma non erano i colori del vintage.
Solo vento può raccogliere chioma,
nessun’altra forza ne ha la chiave,
che sei scrigno di un grande tesoro,
mai prima avuto, mai più trovato.

Со мной этого никогда не случалось