Борис Рябухин - Надежда на Жизнь. Избранные стихотворения

« Но понял я у заката —
Рассветы праздновать надо.
Выше устремленья,
Выше назначенья,
Выше провиденья
Только жизнь ».

Богородица веками
Славится тремя венками,
Соблюдая свято разность:

Розы белые – как радость,
Розы желтые – как слава
Матери пречистой нрава,
Розы красные – страданье,
Как в божественном преданье.

К твоим глазам – святым местам приник.
Только живое не бывает свято?
И чистота дичилась виновато,
И красотою засветился лик.

Следил за нами чуткий твой двойник.
Его очарованием объята,
Неужто с ним сравнишь меня когда-то?
Не упрекни кумиром в этот миг.

Дождется запустения цветник —
Не смелость красок, скромность аромата.
А этот сад мог выглядеть богато!

Цветку одна лишь высшая награда:
Руке срывающей отдать тайник,
Коснуться губ – и пахнуть до упада.

Я выбросил розу – она умерла.
Зачем расцветала? Зачем-то жила.

Чуть плеву поранил, раскрывшись, бутон.
И алою ранью окрасил свой тон.

Ценила росинку и солнечный блик.
Могла с наслажденьем цвести каждый миг.

А чтоб от срывающих рук ускользать,
Готова и зубки-шипы показать.

Чтоб вздрогнуть, услышав восторг, в свой черед:
«Какая красивая роза цветет!»

Чтоб губ лепестками касаться слегка,
И свой аромат оставлять на щеках.

Когда же до крика расцвет изойдет,
И роза завянет, и запах замрет.

И долго сгорать ей в холодном огне,
И пепел печали – вся память о ней.

Я выбросил розу – она умерла.
На радость, страданье и славу жила.

Какой секрет я, грешный, вдруг узнал —
Бог смерть не сотворял.

Имел на сотворенье столько сил,
А Смерть не осадил.

С соперницей Бог допустил разлад—
Был во Христе распят.

А Сын лишь только «Смертью Смерть попрал,
И сущим во гробех жизнь даровал».

Сухие слезы с неба – о былом.
Соборуют скончавшуюся осень.
Душа спешит с себя оковы сбросить
И вспомнить о бессмертии своем.

Но думает живое – о живом.
Холодный ветер горячит нам щеки.
От осени оставшиеся соки
Мы, ради жизни, с упоеньем пьем.

И тварь любую, со времен творенья,
Беспечно губим мы для насыщенья.
Для смертных – смертный пир всегда готов.

И каждый праздник – натюрморт цветов…
Пока мы, в ожиданье воскресенья,
Не стихнем на последнем из миров.

Рассыпав муравьями наш мундир.
Нам Вечность обеспечит вечный пир.

В глиняном городе песчаный дождь,
Степи смутные за стеклами.
Ну, зачем ты меня так долго ждешь?
Меня, с ладонями с теплыми?

Как бы мне осилить твою любовь?
Снизойти бы до верной души!
Твой образ в женщине вижу любой.
За всё хоть раз меня накажи!

В глиняном городе солнцем встаю,
Жаворонком пою до ночи.
Всё, что светлое тебе отдаю —
Песчаный дождь сотрёт до порчи.

Я в жизнь пришел постичь ее причалы.
Но лишь мираж мне показал Восток.
Весть о блаженстве думать отучала…
И я пригубил охровый сосок
У Евы жаркой, полной млечной лени,
Что норовит слепца поставить на колени.

Ожег восторг – мигнул мой высверк славы,
Но краток он в блистании светил.
– Нет горше права на земле быть слабым! —
Меня верховный голос укрепил.
И я – жилец мгновений недозрелых,
Завоевателем стал чувств несмелых.

Секреты сути в небе заискрились —
Ждут над собой победы мудреца.
Причуды сердца трепетно раскрылись —
И вот настал мятежный день творца.
Я сам решил оставить Рай жестокий,
И с хрустом яблока глотал познаний соки.