Владимир Васильевский - Северные полмира

Петербург!
Блистательный!
Гордый!
Великий!
И…
Неизменно!..
Печальный.
Есть что-то в облике твоем,
Слезу выбивающее.

«В России два поэта. Я и Пушкин», —
Уверен молодой рифмач.
Но стих – судьба. Иная сущность.
А рифма – жертва. И… палач.

«Возможно», —
Ты скажешь однажды,
Едва улыбнувшись.
Уедешь.
Что дела богине
До жажды
Любить
Одинокого!
Бредишь
Монмартром,
Парижем,
Ла-Маншем.
Как рай,
Превозносишь Мальдивы.
Поешь,
Говоришь на не нашем.
О, эти…
Иные мотивы!..

А я,
Пропитавшись надеждой,
Как почва
Весеннею влагой,
Счастливым,
Бездумным невеждой
Воздвигну
Безумные планы…
И стану мечтать,
И молиться,
И ждать
Среди майского сада,
«Возможно»
Когда воплотится.
Блаженства.
А может быть…
Ада.

Не уходи! Прошу. Останься.
Рассвет. Заря. Восходит день…
Не одолеть мне жизни странствий,
Когда ты станешь только тень.
Ему ты – миг. Мне – ВСЕ!
Останься!

Звучал рояль. Ты пела. Ты вещала.
Я. Дом. И сад. Наполнились тобой.
Казалось, ничего не предвещало…
Взглянула на часы. Ушла! И, как прибой

Бьет в берега на море после шторма,
Когда вокруг давно покой и штиль,
Тугие волны меццо и аккордов
Звучат во мне. И твой высокий стиль

Царит повсюду – в доме, на веранде,
И кажется: вот-вот – и ты войдешь.
Дымится кофе… Тысячи Гренландий
Сжигают сердце. И, как острый нож,

Пронзает свист далекой электрички.
И вспышкой мысль: ты улетаешь с ним!..
О мой предел! О тайна! Беатриче.
Молю Творца: Еще хоть раз блесни!

Час замирает, вырождаясь в Вечность.
О, пережить бы этот мегамиг!
Вдруг гром звонка мобильного беспечный
Заполнил дом. Как всепобедный гимн!

«Алло! Да, я! В метро. Сейчас исчезну.
Что значит завтра?! Может быть, прие…»
И голос гаснет, улетая в Бездну.
Как не сойти с ума?! До завтра? До «Привет!»?

Ты мне – как весенняя завязь,
Как признак осенних богатств,
На крах, на удачу и зависть
Последних дождей и убранств.

Ты мне – как предтеча паденья
Того, что бывает во снах,
Без дна, без конца, обреченье
На алый восторг. И на страх…

Я думал, подберу к тебе слова.
Искал, сверял и видел – все убого.
Тогда я слоги стал слагать в слова
И понял вдруг: напрасно! Ты – от Бога.

Ты – от порога ждущий талый день
В потоках света, вод и пены кружев,
Ты – от порока утаенный плен
Любви-открытия. И Бог не нужен.

Ты – вся от стужи и от стылых стен
Отторгнутый и скрытый случай,
Ты – совпадение нежданных перемен,
Ты – тишина, прильни и слушай.

Ты – все, что было до того, как пасть
Державам плеч, и губ, и расставаний,
Ты – вдохновения иная ипостась,
Ты – сущность времени, ты – сущность состояний.

Так открывается весна!
Прозреньем вдруг: «Ах, вот она!»
Еще вчера и час назад, со сна,
Крепчал мороз и налипал на окна.

Еще минуту ровно до того
Декабрь грозился январем навыказ,
Еще за миг до появленья твоего
Была зима, зима навыкат.

И ты вошла! Невиданным дождем,
Победным ливнем в середине мая
Ты растопила ужас зимних дрем.
Ты так вошла. Небесная. Земная.

И хлынули, звеня, потоки слов,
Надежды – горлом, через край, за губы,
Сплетая танец пеньем голосов
Грудных, и томных, и нечаянно грубых…

Так шла весна под пенье двух ручьев,
Пока зима не ринулась, опомнясь,
«Рекомендую, лучший друг Зимцов,
Отличный литератор, познакомьтесь».

Но поздно. Все произошло! Да, все!
И таинство свершилось. Мы были здесь,
Мы были далеко. И нас несло
На волнах неги. Что была нам спесь?!

С тобой, с тобой, зашторив небосвод,
Беречь покой уснувшего заката
И выбегать под ливень голубой
Стеречь громов органные токкаты.

Тебя, тебя под северной луной
Вдохнуть, впитать, как сок живых растений,
И от кореньев наших душ настой
Пить панацеею целебных откровений.

Тобой, тобой сгораем, нелюдим,
Петь, как весной роденовских творений,
И в упоенье торжество любви
Пить с рук, и губ, и чашечек коленей.

А помнишь, в апреле летели качели?
И мы – к небесам в ладье-колыбели.
В страхе восторга, в испуге победном,
Взмывая отвесно и падая в бездну.

Лица сияли, губы пылали.
Взгляд. Поцелуи. О, как обжигали!
Счастье – на воздух. Ночи – навылет…
Были. Сияли. Где это?! Вы ли?!

Ты – за морями, в чужой колыбели…
Редко, случайно – в пустом Коктебеле…
Мое «все нормально» качают метели…
Канул апрель. Улетели качели.

Я не знал, что так бывает,
Ты пришла – и в прошлом нет
Ничего, что отвлекает
От посул весны и лет.

Ты врачуешь, не вникая
В существо своих метод,
Ранишь, не предполагая,
Что в минуту тратишь год.

Но твоя улыбка – довод
Править драку, а не ждать,
Что и так утихнет голод
Тех, кто рады убивать…