Коллектив авторов - Стихи

Однажды ты вернёшься…
Скажешь: «Мама,
я так скучал, что не прийти не мог.
Недавно видел: плакала у храма,
но не посмел спуститься на порог».
И улыбнёшься
искренне, по-детски,
и озарится светом всё вокруг.
Приветливо залает пёс соседский,
и бабочки вспорхнут,
слетятся в круг.
О дверь сеннýю обопрусь устало,
глаза закрою,
крепко обниму:
«Я так ждала…
Лишь боль сильнее стала.
Я так ждала…
И верила всему».
И мы пойдём —
рука в руке, босые —

по той земле, что вобрала тепло,
минуя время,
сквозь дожди косые
за горизонт,
где тихо и светло…

Однажды ты вернёшься…
Скажешь: «Мама, —
и вскинешь руки, словно два крыла, —
недавно видел тень твою у храма…»
– А я, сынок, с тобою умерла!

Этот праздник отмечен природой:
шелестит по-другому листва,
солнце следом шагает (погодой
осень балует снова), едва
рассвело, и как тут же навстречу
ветерок поспешил озорной…

Знаю, знаю, сегодня я встречу
вас, друзья, лишь войду в класс родной!

Постою у доски, вспоминая:
теорему о равных углах,
где находится дельта Дуная,
междометия «Ох», «Ух» и «Ах».

Посижу пять минут рядом с Ромкой,
пожелаю удачи в году
и, прощаясь со всеми негромко
(в первый раз и в последний),
уйду…

Октябрь. Редкие снежинки
Под фонарём нашли приют,
Меняя осени картинки…
Роддом. Врачи. Меня здесь ждут!
Внимая образно и ясно,
Моя душа стремится ввысь;
Всё было донельзя прекрасно,
Пока не шикнул кто-то: «Брысь!»
И вот он – свет. И крик. И лица.
И резкий запах бытия —
Мне это позже будет сниться…
А кто есть я?! И где есть я?!
По умолчанию, стирая
Бесценный опыт прошлых лет,
Иду за кем, того не зная,
За тем, чего и в мыслях нет…

Октябрь. Снежинки. Крик и лица.
И тот же свет (и всё точь в точь),
Фонарь под окнами больницы,
Но то уже не я, а дочь…

И жизнь стремительной походкой
Опережает ход проблем,
Двоих раскачивает в лодке,
Бросая в море дат и схем…

Октябрь истёк. Исчезли лица.
И тишина… И седина…
Мне долго это будет сниться
Там, где я буду не одна!

…Терзаюсь я,
И боль моя
Столь глубока и так огромна,
Что пения не слышу птиц
И радостных не вижу лиц,
И дом…

Слепа!
Глуха!
Бездомна!

Лупит дождь по кровле.
Город обесточен.
Разум обескровлен.
На душе – не очень.

Струи, будто скальпель,
Без анестезии,
Режут сотней капель
Плоть моей России.

Ветер злой и резкий
Воет средь бурьяна.
В доме занавески
Всколыхнулись рьяно.

Всё тесней границы
Грозового фронта.
Где же ты, жар-птица,
В лоне горизонта?

Лупит дождь по кровле,
Бьёт без остановки,
И брюзжат в неволе
Грязные ливнёвки.

Нет конца и края
Ночи одинокой…
Потерпи, родная!
Скоро встанет око…

Уже ль я далека самой себе?
Самой себе неведома уже ли?
Вчера лишь шла, танцуя, по судьбе.
Сегодня ковыляю еле-еле.

И радужное треснуло стекло —
Судьба на то подкинула причины.
И горько понимание текло,
Прокладывая борозды-морщины.

Уж тени ждут момента для мазка,
Отобразить во взгляде боли бремя.
Цена за опыт слишком высока —
Безвременно упущенное время.

И вот, не веря, в зеркало смотрюсь —
Должно быть, это козни амальгамы?
Я б выругалась, но не матерюсь —
Я свято берегу наказы мамы.

О, как же я так быстро подросла?
Да, не бывать премьере вешней дважды…
А в октябре двадцатого числа,
Я помню, падал первый снег однажды…

Сидел печальный парень на земле.
Он так хотел любимую поздравить…
Мой первый снег, пусть нет его белей,
Но и на нём ничто уж не исправить.

А время буркнет, мол, попутал бес,
И птицы улетали на зимовье…
Кружился тихо первый снег с небес
В прощальном танце с первою любовью.

Кричит шальная чайка
На утренней заре.
Ах, чайка, выручай-ка
Меня ты поскорей!..
В душе моей печалька,
Хоть неба синь чиста.
Тоски горючей чарка
С утра уже пуста…