Владимир Кочев - Воспоминание. Часть 2. Сборник стихов в пяти частях

Не может быть свободы в дружбе,

Тем более в любви,

Не может быть её на службе,

В нас добрый раб живёт в крови.

Все связано в бескрайнем Мире,

Свободна лишь в ручьях вода,

Но и она течет, где шире,

Течёт, не зная, как, куда.

Её толкает чья-то сила,

И нет покоя на душе,

На водопаде, как сбесилась,

Кипит, кричит, как на ноже.

Но вот совсем уж вниз скатилась,

Покой и благость в тишине,

Ослабла бешеная сила

И дремлет, будто в шалаше.

И шевелится неохота,

А где-то жизни круговерть,

Вода стоячая – болото,

Свобода – одиночество и смерть.

***

Разлилося в океан,

Лебедь в небе на просторе,

Рядом я душою пьян.

Разорвал стальны оковы

И лечу по синеве,

В облаках бредут коровы,

В голубой живут траве,

С ними я – поэт от Бога,

Божью истину прозрел,

Всё оставил у порога,

И душой к нему взлетел.

Время – Божья бесконечность,

А дано прожить лишь миг,

Но из мигов – наша вечность,

В каждом миге есть свой пик.

Всё уйдёт, в бездонье канет,

Всё останется как есть,

И никто в нём не отстанет,

Все несут к погосту крест.

Ближе к Господу – корова,

Век живёт и век жуёт,

Думу думает и снова,

Молока нам всем даёт.

Не спеши пройти мгновенье,

Жуй еду и созерцай,

Жизнь как Божье вдохновенье,

Созерцая – создавай.

***

Где можно воду лить и лить,

Сошлись два умных эрудита,

И враз начали говорить.

Я книжный червь, я всё читаю,

Запоминаю, что, когда,

И много-много знаю,

Ношу, как груз, в себе года.

А я писатель, не читаю,

Святую истину пишу,

Картину жизни наблюдаю,

И правду – истину ищу.

А в это время скачет время,

Ему не встретится барьер,

И жизнь несётся – ноги в стремя,

Аллюром с места и в карьер.

Историю не остановишь,

Она творится каждый день,

Себе сегодня жизнь готовишь,

А завтра вспомнишь, коль не лень.

***

Своим большим, как шар земной, умом,

Но не заметил, как же стал он дурой,

Гоморра и Содом всё опрокинули верх дном.

Цивилизация убила человека,

Его инстинкт живого существа,

А без инстинкта он теперь калека,

Без веры в день святого Рождества.

Нарушены природные законы,

Забыта заповедь Христа,

И виноваты не шаманы и мормоны,

А смерть инстинктов, власть ума.

Инстинкты правят размноженьем,

А человек живёт умом,

Но пользуется сексуальным наслажденьем,

Ну а рожать – когда-нибудь потом.

Цивилизация убила размноженье,

Цивилизация – бесплодный организм,

Цивилизация родила извращенье,

Жизнь без потомства – онанизм,

Цивилизация – красивая калека,

Надела дорогой костюм,

Любовь – святое чувство человека –

Убил расчётливый холодный ум.

Забыла женщина своё предназначенье,

Любить, любимой быть, рожать,

А не одно, лишь наслажденье,

И потреблять и созерцать.

Закончится эпоха человека,

Продолжит жизнь получеловек,

И снова с Каменного века,

Начнётся Новый старый век.

Всё повторяется по кругу,

Сегодня будет, что вчера,

А время веет свою фугу,

И начинает день с утра.

2018

***

Оттого, что подают.

Не хватает, мало пищи,

Мало сеют, много пьют.

***

Бриллианты увели,

Потому что крепко спали,

Не запрятали ключи.

***

Одинаковы внутри,

Из воды озёра, реки,

Только разные внутри.

Речка бурная сверкая,

Льётся, бьёт из-под скалы,

Там, внутри, она святая,

Первозданной чистоты.

Разлилась в степь, на равнину,

Чтоб болотом после быть,

Не ходите, люди, в тину,

И нельзя ту воду пить.

***

Они их собирают на потом,

И, что там пишется, они не знают,

Хранят добро, как ценный лом.

Вот так Кощей над златом чахнет,

Так евнух любит свой гарем,

Благоухает сад, цветёт и пахнет,

Садовник в нём и слеп, и нем.

Но скажем собирателю мы «браво»,

За то, что миг истории хранит,

И пусть же добрая людская слава,

Его и греет, и щадит.

***

Лапу выгрыз себе сам,

Стал свободен, хоть хромой,

Удивлён охотник злой.

Принял дозу наркоман –

Сам защёлкнул свой капкан,

Между небом и землей,

Жив и счастлив, но с петлёй.

Чтобы жить в земном раю,

Как тот волк в лесном краю,

Надо лапу отгрызать,

Чтобы вольным в жизни стать.

Чем-то надо поступиться

Или до пьяна напиться

И досрочно умереть,

В рай на крылышках взлететь.

***

Но делимся на хищников и жертв,

И пусть Господь несправедливость ту рассудит.

В законе нашем нет запретных мер.

Несправедливость осуждает даже дворник,

На каждый бы роток накинуть бы платок,

На злого хищника надеть намордник,

С собачки доброй снять бы поводок.

Собачке бросят с барского стола объедки,

Раба накормят, чтоб не сдох,

А хищник жрет свои котлетки,

И жертвы кормят своих блох.

Нет справедливости в подлунном Мире,

Нет справедливости и днём,

Но есть для тех дорога жизни шире,

Кто честен, не сидит под солнцем пнём.

Собачка, что наследница от лайки,

С поджатым бегает хвостом,

Не может жить собачка без хозяйки,

Она напугана котом.

И волк в наморднике не может,

Служить, питаться их травой,

Он свою лапу с голода изгложет,

Но волком быть ему, пока живой.

Давно уже не садят лет на десять,

Давно без Сталина Советский наш Союз,

Но, коль решит партком ослушника повесить,

Верёвку выдаст профсоюз.

Сегодня нам другие дали роли,

И можно во всю грудь и ширь вздохнуть,

Но раб, сидящий в нас, не может жить на воле,

Ему бы Сталина вернуть.

Переболеет ностальгией поколенье,

И тихо, тихо на покой уйдёт,

Другое уж приходит пополненье,

Заболевание само со временем пройдёт.

2018

***

Разные субъекты,

И различен их колёр,

Твёрдые конфеты.

Диктатура может быть,

В маленьком семействе,

Там хозяйка тянет быт,

Важное то действо.

И диктатор – дирижер,

В небольшом оркестре,

И поёт ритмично хор,

Складно и все вместе.

И диктатор – президент,

В президентском кресле,

Ничего плохого нет,

Если все, все вместе.

Был и Рузвельт президент,

Президент диктатор.

И плохого в этом нет,

Он не узурпатор.

Но беда, когда террор,

Без суда злодейство,

Пуля деспота в упор,

Ложь и фарисейство.

Сталин был такой тиран,