Владимир Нефёдов - Библейское начало. И другие рассказы в стихах

Взглядом он окинул тело,
Рассмотрев девчонку смело,
Сам запомнил сцены суть,
Применить чтоб как-нибудь
И вот та, его застала,
Вспоминал он чьё забрало,
– «Ой!» – промолвить лишь смогла,
Дверь закрыла и ушла.

Ведь она не ожидала,
Видеть этого нахала
И штукенцию его,
Муж был дома, вот чего!
Даже и не сомневайтесь,
Просто мило улыбайтесь,
Не совпал тогда момент,
А то был бы аргумент!

Скину с каждого личину
И представлю вам картину,
Развлекали как себя,
Все соседи секс любя
И какие там предметы,
Применяли все при этом,
Я сейчас скажу одно,
Познавательно кино!

Алексей смотрел нескромно,
Может даже вероломно,
На соседок, на своих,
Из намерений дурных,
Рисовал в уме картинки,
Прижимая плоть к резинке,
Пусть и собственных трусов,
Распаляя вечный зов.

Представлял Гузельку голой,
Со своей внутри основой,
Как он вталкивал предмет,
Прижималась та в ответ
И заканчивали вместе,
Девка будто на насесте,
А он снизу всё стонал,
Глубже пробуя канал.

И по этой вот причине,
Втихаря пришлось мужчине,
В туалет потом бежать,
Там предмет свой ублажать;
Подходил он близко к Ленке,
На её смотря коленки,
Сам в уме их раздвигал,
Вот такой он был нахал.

А Иван видал Анфиску,
Без трусов и близко близко,
Заглянул за дверь он к ней,
Как беспечный ротозей,
Та тогда вообще дремала,
Или скажем засыпала,
Ноги вольно разошлись,
Хоть божись, хоть не божись.

Волосня всё прикрывала,
Взгляд метался у нахала,
Пять минут Иван смотрел
И держал свой самострел,
Дальше было произвольно,
Скажем даже бесконтрольно,
Пол Иван ей намочил,
Не хватило скажем сил.

И потом он не сдержался,
Дальше также упражнялся,
Открывая снова дверь
И смотрел, ну как теперь?
Та по-прежнему лежала,
Так как будто бы рожала,
Поглядит чуть-чуть, уйдёт,
Вскоре снова подойдёт.

Всё он ей потом, расскажет,
С ней когда на ложе ляжет,
Вот такой был эпизод,
Судьбоносный, от щедрот,
С Ленкой, Ванька не стеснялся,
Так смотрел, не домогался,
Видел раз её наклон
И трусов дешёвых схрон.

Там пятно тогда алело,
Белизну приметил тела
И округлость неких форм,
(Испустила похоть стон),
Он сказал себе подспудно:
«С ней мы будем обоюдно,
Делать это без проблем,
Составляя свой тандем.»

– Слава видел лишь Гузельку,
Жизни здешней карамельку
А с Анфиской как-то он,
Ни с каких вообще сторон,
Тем не менее раз сорок,
Рассмотрел её пригорок,
Вышла та когда в трико,
В белом словно молоко.

Девки в ванной закрывались
И собою занимались,
Вот Анфиска под струёй,
Долго держит холмик свой,
То потрёт его руками
И скрипит потом зубами,
То практически замрёт,
Будто сон её берёт.

То встаёт поближе крану,
Будто моет грешну рану
И пустив большой напор,
Вся трясется как танцор,
Иногда встаёт и задом,
Под бегущим водопадом,
Всё наверное не зря,
Тешит так её струя.

Случай был разок, серьёзный,
Может просто обиходный,
Ленка как-то заперлась,
Похоть к ней подобралась,
Прежде чем залезть ей в ванну,
По её казалось плану,
Ручку швабры та взяла,
Задом к ней чуть-чуть здала.

Может девка поскользнулась,
Толи просто промахнулась,
Ручка прямо в попу ей,
Проскочила словно змей,
Три четвёртых той скрывалось,
Ленке просто оставалось,
Или молча приседать,
Иль на помощь Славку звать.

Та схватила швабры ручку
И устроила с ней случку,
В обе дырки потолкав,
Чтоб унять невольный нрав,
Может просто захотелось,
Проявила девка смелость,
Видно муж не доставлял,
Ощущений полных шквал.

Иногда туда водою,
Спринцевальною иглою,
Заливала литра два
И терпела как могла,
А когда всё выпускала
И себя рукой ласкала,
Раздавался слабый вскрик,
Кайф ловила Ленка вмиг.

Гуля тоже упражнялась
И рукою утешалась,
Возбуждаясь как могла,
Без обычного ствола,
Растирала губы ровно,
Хоть и было всё греховно,
Теребила под свой стон,
Чисто бритый бастион.*

Даже пальцами тихонько,
Усмиряла место столько,
Сколько длился бурный акт,
Несомненно это так,
Следом всё там подмывала,
А потом и подбривала,
Ведь следила за собой,
За своей святой звездой.

При её то личной квоте,*
Та гуляла на работе,
То с начальником своим,
То с шофёром вдруг простым,
Ночью поздно приходила
И кого-то там винила,
Иногда бывал скандал,
Муж наивный ревновал.

Как-то летним ранним утром,
Чуть рассвет забрезжил смутно,
Ванька вышел в туалет,
У него торчал предмет,,
А Анфиска выходила,
Взглядом это оценила
И на кухне разговор,
Состоялся без притвор.

Про судьбу девочка ныла,
С мужем зря судьбу влачила,
Ванька слушал и кивал,
Назревал судьбы реал,
Он поведал то, что видел,
На диване с нею сидя,
К ней те в комнату пришли,
Разговор уж там вели.

Ванька как-то изловчился,
С ней вообще как будто слился,
Вот добрался до трусов,
Волосатый видно шов,
Та отпора не давала,
Видно тоже возжелала
И у них случился акт,
Как простой обычный факт.

Пустовато было дома,
Знала видимо кулёма
И Иван конечно знал,
Вот и влез к ней как нахал,
Он к себе уединился,
Что хотел того добился,
Но услышал в двери стук,
Та открылась без прислуг.

Тут же Фиска прошептала:
– «Ты один а то мне мало!»
– Быстро, как к себе вошла,
Юбку сняв сама легла,
Что Ивану оставалось,
Заартачится лишь малость,
Но он тут же захотел,
Плоть чужую поимел.

После этой нужной случки,
Он недолго был в отлучке,
Сам к Анфиске вновь зашёл,
В третий раз поднял подол,
Снова всё у них тут было,
Чувства вроде охладило
И до вечера они,
Были в комнатах одни.

Через месяц повторилось,
Регулярность вдруг открылась,
То у ней, то у него,
Отдавали те тепло,
Алексей в командировки,
Ездил всё на заготовки
А и Ивана всё жена,
На работе допоздна.

Было всё тут шито-крыто,
Для обох нарочито
И никто, ни что, не знал,
Так работал их канал,
Наслаждались неуёмно,
Скажем даже, что нескромно,
Жизнь по прежнему текла,
Помогая как могла.

Как-то пары все собрались,
Говорили, улыбались,
Разговор тогда зашёл
У кого покрепче ствол,
Девки тут переглянулись,
Просто мило улыбнулись,
Будто силились сказать,
Им ли этого не знать.