Брюс Фёдоров - Исповедь. Поэтическая тетрадь №2

Гром грянул из-за туч.
Совет был дан, наверное, теперь уж тем,
Кто в мире этом грозен и могуч:

«Лови удачи миг, она капризна
И бурлива, как вышедший из-под
Земли родник»
Я денег занял сколько смог,
И в казино засел в надежде на
Одно,
Но шарик мимо пролетел и выпал
Вместо «тройки» на злополучное
«Зеро».
Мир вокруг померк и стал неинтересен,
Тем, что не осталось для меня
Вакантных кресел.
Он сер, уныл, как дырки в
Пармезане,
И выстрел прозвучал над головой,
Как прежде, в луговом
Тумане

И как же стало мне в грехе
Обидно жить,
Я в монастырь зашёл
И схиму старую нашёл.

Мне опротивело мирское
Бытиё,
Корыстолюбие и денег шутовское
Забытьё.
«В молениях найду другую справу
И обрету покой, как мученик,
И праведника славу» —
Прекрасное решенье, но лишь тогда,
Когда б на солнце не нашло затменье,
И голос сверху прозвучал:
«Теперь уж точно, без обмана»,
И выстрел принял прямо в лоб
Без всякого тумана

Пойду и лягу в поле чистом
Там вольный ветер спозаранку
Среди колосьев смысл жизни
Ищет.
Возьму в советники того, что
С бородою,
Что бьёт от зо’ри до зари
Чечётку и орёт с былого
Перепоя

Не ведовал я прежде русской деревни,
Молод был, обходил её стороной
Что делать? По понятиям сельским,
Мужик я вполне городской,
Но откуда же в сердце унылом
Столько любви к сказаньям былинным
И преданьям о жизни лесной?

Здесь вурдалаки и лешие на
Медвежьей лезгинке, как один,
Все помешаны,

А оборотень, прижмуривая
Правый глаз,
В обнимку с ведьмой танцует
Разудалый комариный
Вальс

А на поляне под сенью
Берёз и дубов,
Где тучами вьётся таёжный гнус,
Бабы болотные маются без
Макияжа и приличного набора
Зубов.
Им нестерпимо хочется до срока
Попробовать брусничный пирог
На вкус

Час испытания близится,
Вспыхнет на небе луна,
Первой в чащобе красавицей
Выбрана будет только одна
Яга

Мне ли стыдиться прозвания
О нелепой судьбе своей,
Мой путь был сплошной
Чередой испытания
За право жить, как хочу,
Отвергая любое незнание,
В борьбе с людским равнодушием
Непростой

Буран мне песок в глаза
Вкручивал,
Иссекал лицо суховей,
И трактор на исходе ночи
Замучил,
На просторах целинных
Полей

Я выкладывал шпалы
Бетонные
В местах, где не бывает
Дорог,
Там лишь пурга метёт
Дремучая,

Высасывая из черепа
Мозг

Мы бурили Кодар отчаянно,
Исполняя страны завет,
И крепили своды скальные,
Вырывая из тел хребет

На Саланге сыпал гильзы
Латунные,
Прикрывая бригады отход.
Мы прощались с Афганом
Под залпы орудий
Гулкие,
Завершая смертельный исход

Отвергаю жеманные губы,
Их бегущий лукавый разбег,
Одному мне спокойней и
Лучше,
Собирая из сена ночлег

Я найду тропинку нехожую,
Разыщу, где сидят глухари,

Закажу им отпевание-реквием
По растаявшей в небе любви

Не желаю на свете маяться,
Напою коня луговою росой,
Надоело чинному люду в пояс
Без нужды кланяться,
И тогда разлучусь с вековою бедой

Я найду церквушку заброшенную,
Обмету столетний порог,
А голову грешную окроплю
Родниковой водой
И под образом Матери Божьей
Напьюся молитвой святой

Канарейкой выпрыгивая
из зелёной
застоявшейся
лужицы,
Идёт, кочевряжится ещё одна
шалава – косорожица
И вот я, как пыльный залежавшийся
в углу
камертон
Меняю свой прежний, ставший смешным,
мажорный
тон

Смотрю на улицу, вижу разных
лиц
громадьё
Хохочу и говорю:
«Господа, Адьё»
Вижу всё и слушаю, как упавший
с
подиума
дирижёр,
Многих слов пустоту и ползущий
шипящий
позор

* * *

На стене дома обветшалый,
Сорванный ветром
Плакат:
«Плати налоги и спи спокойно
Изворотливый
Гад»

На скамейке баба сторотая
Хрипит и зевает, как в Zoo
Пробудившийся ото сна
Бегемот,
Лузгает семечки и тут же
Икает, и тут же орёт:

«Понаехали тут, вонючий
Никчемный
Народ»

На площади толпа галдит и
Пузырится:
«Долой к такому лешему это
Правительство,
Мы сами мякиш
Разомнём
И каждому по равным долям
Разберём».
Всё, как водится, когда народ
Хороводится

На сотом этаже офиса
Буржуин,
Он капиталу и времени своему
Господин.
Сидит, тужится,
Как на насесте толстая
Курица

В этом доме улыбается тебе
Ответственная
Чиновница,
Увешана брильянтами, как в июле,
Инжиром
Смоковница.
У неё забот государственных
Невпроворот,
А очумелый народ со своими бумажками
И просьбами
Всё прёт и прёт

А у этой сидящей в салоне
Посадницы
Ну такая пышная, на продажу
Задница

Вот выходит из большого здания
Руководитель,
Он для общества и разных там недотёп —
Самый близкий
Родитель.

С утра горло витаминами
Начищает,
По радио страна будет слушать,
О каком таком благе он там
Вещает?

Бейся за право дышать и визжать,
Норы к бюджету копай,
Что не увидишь: тяни, загребай.
Что там за крот ползёт впереди?
Стой, говорю, а ну,
Отойди,
Лапы свои от щедрот
Убери.
Разве не видишь пошляк и чудак,
Наша работа на взводе, в напряг?

Вот у входа в метро стоит урна,
Она же
Плевательница,
Если так подумать, из нас
Самая большая
Собирательница.

Дело своё знает, бумажки,
Плевки и окурки в себя
Безотказно вбирает.
Коль сажа печная тебе глотку
Жжёт,
Подойди и сплюнь: она
Поймёт.
Коль на работе сказали, что ты
Дурак, не печалься, подойди к урне
И расскажи, что это
Не так

Во дворе мусора куча —
С ней проще и значительно
Лучше,
Проходя мимо, не морщи нос
От зловонного
Презрения,
Не сипи и прикинь, может она
Очень поможет в пору
Невезения

На рынке шум и «хай»,
Замечательный, настоящий, базарный
«Раздрай».
«Что ты тычешь мне в нос гнилой помидор,
Урод,
Плати и ешь его чванливый тупой
Удод,
Сыскался же на мою голову,
Раздолбай,
Я тебе сейчас покажу, каков он
Наш крымский
Рай»

На лавочке двое, он и она,
Замоскворецкая сторона.
Используй
Момент:
Целуй и шепчи, и в оба глаза
При том гляди,
Где и когда заползёт к вам
Под лавку ещё один
Элемент?