Валентина Пестова - Оттенки мира

Жизнь – творческое соло человека
На перекрестках личностных забот.
Поверх непредсказуемости века
Мечтает, верит, действует, растёт.

Дороги, испещрённые следами,
Проходит сам – вновь многое познать.
Стремится чувства выразить словами:
В вопросах и ответах передать.

Картины, музыку, науку и границы
Творит, с души прообразы лепя,
Секунды жизни превратит в страницы…
Но для чего? Чтоб разгадать себя.

Две зари обнимают друг друга.
Отраженье заката в листве.
За рекою – нескошенность луга
И берёзы в трёхствольном родстве.

Ностальгией пропитаны звуки
В золотой седине сентября,
Словно детство и бабушки руки
Осторожно коснулись тебя.

«Мама» – какое великое слово!
Божья любовь, красота и душа,
Сила в создании рая земного,
Мудрость, живительный вдох малыша.

Мамина чуткость (иль ангела нежность),
Тёплый рассвет удивительных глаз
Дарят покой, чистоту, безмятежность,
Детства беспечность, улыбки рассказ.

Руки, твои материнские Руки,
Сколько добра претворяют они!
Голоса такт – вдохновенные звуки
Учат решать, понимать и хранить

Мира реального звуки и краски,
Миром души научиться прощать.
Очень спокойно от маминой ласки.
Мамы любовь помогает дышать.

В оттенки розовой зари
Наивно правлю мир,
Бессильна радуга торить
Единый путь с людьми?

От мамы радужкой зари
Поручено смотреть.
А мне антонимы взбрели:
Нахлебничать и петь…

Ресниц сестрицыных лазурь
Слой хмари всголубит,
И в огранённую слезу
Вместятся сотни бит.

Зеленоокостью – в отца,
Весенний близок цвет.
Бытийность – планы Мудреца,
В них черновзорность? Бред!

Бриз ракушек спящих,
Шторм сердечных струн,
Истиной манящих,
Музыку лагун,
Прозу городскую,
Позапрошлый снег —
Не перетоскую,
Кажется, вовек.

Иду по основанью храма,
Пугая даже тень.
Ищу – зачем, скажи мне, мама? —
Ближайшую ступень.

Гранитной видится стремянка
В пурпурных облаках,
Но шаткой лестница-дровянка
На глиняных руках.

А до перил Христова храма
Коснуться не решусь,
Грешна я пред тобою, мама, —
Боюсь, не подпущусь.

Тихое мурлыканье,
Лапки на руке.
Это биотиканье
Дарит пульс и мне.

Словно понимаете
Мысли, что скользят.
Что-то точно знаете —
Говорить нельзя.

Может, шепчете вы мне —
Уровень души…
Как понять язык из вне,
Разум стормошить?!

Знаки, символы – глаза,
Зелень темноты.
Что они хотят сказать,
И услышишь ль ты?

Мир Природы, для чего
Счёл мне подарить
Солнце, сказку вечеров…
Как благодарить?!

Сонных мыслей тиканье.
Я тебе пою.
Тихое мурлыканье.
Баюшки баю.

Прошу, окно приотвори,
Позволь вглядеться в очи.
И о душе поговори
На фоне сна и ночи.

Зачем живёшь, стремишься ввысь,
Про мир с окна гадаешь.
И как не думать: Не казнись,
Когда кого-то маешь?..

Подчинены судьбе по замыслу единой,
Сердца планете дадены взаймы.
Взаимосвязи льнут статичной паутиной,
Скрещенья же распутываем мы.

Сопровождается познание печалью,
Недаром в терниях лишь ценится просвет,
Но пятичувственной зашторено вуалью.
Для Бога этих занавесей нет.

В алом зареве
над часовенкой
Очищается
грешна кровенька.
Над роптаньями:
чем измучены,
Открываются
две излучины.
Мысли хмурые
изымаются,
Созиданьями
возвращаются.
Лица, буднично —
очерствевшие,
Просветлённые,
потеплевшие,
Снова празднуют
омовения,
Возродив в душе
песнопения.
Пусть воскреснет мир
с антибитвами
Добрым помыслом
и молитвами.

Где-то там ветра в степи лихие.
Где-то там красоты водопадов.
Где-то там подвластные стихиям
Заостряются вершины гор – в награду.

И возможно путник одинокий
Лишь имеет шансы на всхожденье,
А сорвётся – то карьер глубокий.
Но, быть может, будет пробужденье.

Где-то там рассветы утопают
В океанах вод, песков, в оковах,
Где-то там моря не растворяют
Россыпи заката золотого.

Где-то мысль, карабкается в скалах;
В «помощь» дайвинг – и она в глубины.
Только ко мгновенью не устала б:
Встречи с силой, схожею с лавинной.

Солнце плавит атрибуты тира,
Где-то небо расстилает низко,
Создавая гладь – защиту мира
Где-то там… А словно где-то близко.

На берег лунного заката
Любуюсь пару раз в году.
Как восхитительна краса та
Безмолвия в ночном бреду!

Как ярок, чист и зазеркален
Мир неба в сонных облаках.
Он так изменчив, уникален,
Как холст художника в руках.