Николай Игнатков - Приумножающий

Песками заметая мир.

И выжить как-то мы сумели,

И Бог единственный кумир.

Мохнатые руки сдавили наживу…

Урвать непременно кусок.

Зубами схватив золотистую жилу,

И Запад винят, и Восток.

В своих подношениях липкая лесть,

Навязчива ведь и коварна.

И может она, и без мыла пролезть,

К тому где она так желанна.

Искать справедливость где правила есть…

А там, где идет все без правил,

И лесть расцвела, и обуглилась честь,

Закон сам себя обезглавил.

Утонут слова в пустословие лет,

Всплывут только те что не тонут.

История что? В ней застывший сюжет,

Действительность призрачный омут.

Бросаясь словами под ноги судьбе,

Не видим вчерашнее… Завтра,

Синичку схватили и держим в руке,

Надежда пока не угасла.

Прости меня, за то, что я дышу,

Любовью уходящего заката.

И все слова любви собрать спешу…

В своей болезни ты не виновата.

И там, где ты смирение и крик,

И капельниц слеза, и рвет надежда.

Нас разделяет этот трудный миг…

И как судьба порою к нам небрежна.

Затасканные липкие слова…

Я мысленно держу тебя за руки.

И благодарностью полны глаза,

В том безвозвратном времени разлуки.

В погоне за счастьем сбивая ботинки,

Бежим безоглядно вперед.

Разломом скрипит та судьба из пластинки,

И если за горло возьмет…

Сожмет за кадык металлический хваткой,

Так сдавит – что только молчи.

И кто-то стоит над невидимой схваткой,

Внутри ковыряясь души.

И шепчет тебе монотонно, и нудно,

В упрямстве своем преуспев.

И мысль проскользнет, – Это все ведь подсудно…

Слова унося нараспев.

У радости подбитое крыло,

И впредь она летать больше не может.

А было время где тебе везло,

И кто назад вернуть его поможет?

Под тенью лет скрывается ответ,

Разгадкой осторожно накрывая.

И тех свечей испепеленный свет,

От края провоцирует до края.

Тебя идти невидимой тропой,

Где сосны вековые тоже плачут.

Отдав живицу сами в сухостой…

Корчи и пни потом о них судачат.

И белый день меняет черной ночь,

Так на бегу… В наброшенном халате.

Сын у кого, кому досталась дочь,

В рассвете, набежавшем и в закате.

Нет искренности связанным словам,

Они в погоне что-то потеряли.

И люди так спешат по головам…

Когда они совсем другими стали?

И человечность кажется мираж,

Пустыня, превращаясь океаном.

Давно покрылся ржавчиной компас,

Заволокло пугающим дурманом.

Огни погасли брошенных свечей,

Былая суть подвергнута изъяну.

И видим все в других до мелочей,

Себя самих толкаем мы к обману.

И горизонт, прочерченный судьбой,

Границ не зная плавает в потоке.

И выбираешь сам между собой,

Теряясь в том единственном истоке.

Блуждая в целомудрии своем,

Найти уже не можешь ты опоры.

И тело там с душой ещё вдвоем,

Зачем ведут неистовые споры?

Искусство создавая пустоту,

Чернильной кляксой заполняя время.

И задавив внутри себя мечту,

Ты создаёшь одни потом сомненья.

У розовых дней опускаются тучи,

Сквозит под ногами сырая метель.

А ночи красивы… По-своему жгучи,

Аж дверь вылетает сама из петель.

Стучатся зачем если ждут неустанно…

И свой позывной забывая на миг,

Нагрянет порой та любовь так нежданно,

С собой захватив всю охапку интриг.

Сгораемы счастьем заветные будни,

Огонь поджигая… Бросая в костер,

Спешат на свидание разные люди,

У каждого только есть свой коридор.

Беснуются черти хвосты поднимая,

Раздолье пролито для них.

И чьи-то грехи на себя принимая,

Застыл на мгновение миг.

Подумать ему не позволило время,

Толкаясь притихла стезя.

Годами совсем исковеркалось бремя,

Не знают там слова нельзя…

И гонят ковыль и ветра, и метели,

Поземкой усеянный путь.

Куда торопясь мы пришли? Не хотели,

Назад уже не повернуть.

Дожди смывают прошлое, а там,

Хорошее бывает и плохое.

Порой уносит половодье хлам,

И все потом становится – былое.

Сгорает день в иллюзиях вчерашних,

И ночь сама стучится, – Не пустить…

Как много пепла там… В словах погасших,

Нам невозможно настоящим жить.

Ушли ведь те… Крепили силу духа,

Не в поле брани, в битве на войне.

И нищета, и общая разруха,

В умах и душах дышит на земле.

Сомнений червь… Изъеденные мысли,

Они в труху пришли и скоро в пыль.

Ну сколько той нам остается жизни,

Когда хорошим вспоминаем быль?

Вернуть бы тех, кто мог, взлетая в небо,

Увидеть мир под ракурсом своим.

Народу что… Ему в достатке хлеба…

И тот народ тогда не победим.

Как мелко все… Напудренные лица,

Да и мозги заточены украсть.

А нам бы слов тех искренних напиться…

Где для народа создаётся власть,

Там руки отрубают за измену,

Тем, кто в казну умышленно залез.

Слова в делах и каждый знает цену,

Ни как теперь где правит интерес.

Примеры есть… Мир знает, как арабы,

В песках скитались, в хижинах ютясь.

Преодолев судьбы своей ухабы,

Он разорвал немыслимую связь.

Повел народ к величию и счастью,

Страну создал, и свой придумал мир.

Был наделен божественною властью,

Оставил след… И он теперь кумир!

Таких как он мир знает единицы,

Другие – забываясь о себе.

Изъела моль истории страницы,

И что теперь нам делать на земле?

История – беззубая как бабка,

Ее слова не учат никого.

И на земле не быть тогда порядка…

И где найти спасителя того?

Кто изменить сумеет неизбежность,

На встречу шторму парусом взмахнет.

Народом мира так забыта нежность,

Спешим назад, а двигаясь вперед.

И зло сжигать… Настало время вешать,

Его портрет в икону или так.

Отмерить все и только раз отрезать,

И мы отгоним этот вечный мрак.

Вольем в себя… Живительной водою,

Мы окропим просторы и моря.

И сами встав над собственной судьбою,

Потомкам скажем, – Жили мы не зря.

Ну, как же Господи все так,

Как будто дьявол в жизни правит.

Наивен я или простак,

Мой дух внутри – тебя он славит.

Молитвы редкие мои,

Мне не дают добраться сути.

И где там вечные огни,

Теряясь, свет, несется в мути.

И очертания каймой,

И бахромой нависнет жалость.