Андрей Панов - Возвращение домой. Стихи поющие

Щебетание птиц.
Тропинки изгиб.
Жизнь вокруг без границ.
Всплеск резвящихся рыб.

Домики муравьёв.
Капли юной росы.
Нет ни мыслей, ни слов
У летней красы.

Мягкой зелени луг.
Ощущенье тепла.
Свет – художник округ.
Синь с небес истекла.

Дятел гулко – тук-тук.
На всю Русь, – глубоко.
Быль берёзовых рук,
Деревень молоко.

Стрекоза у реки.
Дом стрижей – берега́.
Ветви ивы гибки.
Радость – ра-а-дуга.

Ветерок подоспел.
Лицо охладил.
Соловейка запел.
Ручеёк напоил.

Всё на месте и в тон —
Игра светотеней.
Солнца свет в унисон
Цикадных полей.

Меж хлебов – васильки.
Стада пёстрых коров.
Запах чистой Любви.
И Духа покров.

Если осень стихия, – я тоже.
Если стая кружит, – и я с нею.
Если жизнь на мгновенье похожа,
Наблюдать из души тихо смею.

Дождь, осенний избранник певучий,
Мы в единой молитве с тобой – в унисон.
Разве может быть что-то реальности лучше,
Ощутимости вечной, – в которой живём?!

Припев:
Льётся тихая радость на сосны и ели,
Вольный ветер гуляет меж голых ветвей.
Мы свободны вне мыслей, и сня́лися с мели,
Неосознанных, ранее прожитых дней.

Этот мир ты не делишь на своё и чужое,
Ты касаешься каплями нежно всего.
Мы друг в друга с тобой заглянули душою,
И Любовь распахнула настежь окно!

Припев:
«И настала пора души наводненья, —
Шепчет дождь всеокрестным живым языком. —
В моей каждой дождинке – благословенье
Прямо здесь и сейчас, а не где-то потом».

Припев:

Глядит далью прозрачною осень.
Одевает в своё утешенье.
Ноябрит. Листвы, сброшенной россыпь.
Обнажённой поры откровенье.

Так с кончика свечи зажжённой
Сошла незримо тишина.
И стали мысли ей покорны,
И Истина обнажена.

Стекла нечеловечьей силой
В давно кипящее нутро.
И свет души соединила
Со светом Истины в одно.

И просто продолженьем стала
Той Благодати без краёв.
И то, чего так не хватало,
Возникло без ума и слов.

Распутала ту паутину,
Рутинный сумрак суеты.
Ума унылую картину
Развеяла до красоты.

Города нет, он остался за лесом,
Вызрела ночь золотистой луной.
Стою и дышу я под звёздным навесом,
Дивлюсь и любуюсь уснувшей рекой.

Замирото́чили дали и выси,
И к сердцу прижались так плотно – стык в стык.
В такой тишине мысли прячутся в листья
И не пугают таинственный миг.

Меж полями дорога, показалися избы,
У реки на лугу стадо коров.
Пчёлы сбирают лето с цветов,
Текущим пространством свет Божий пронизан.

На холмочке церквушка, звон колокольный
По реке раздаётся далеко-далеко.
И зов этот ду́шами слышим легко,
И вот прямо здесь – мир и Горний, и дольний.

Округ каждой церкви деревни мостятся,
В лесу земляника, черника, грибы,
Заливные луга, вызревают сады.
Зимой же из труб дымочки клубятся.

Изба круглобрёвна, с хлевом, сенями,
Под дранкой, али покрыта соломой.
Лампадкою угол све́тится скромный,
А на печах – сладок сон без печали.

И́збу готовят к праздникам разным.
Некрашеный пол мочалом скребут.
И посредине дорожки кладут,
Узором, что вытканы разнообразным.

Мать избам – дородная русская печка.
Лежишь – под тобою тёплая рожь.
И ле́чится за́просто хворь или дрожь.
В горну́шке томи́тся и парится гречка.

Со свечкой лежишь, Завет Новый читаешь,
И Он вдохновляет жить не впотьмах.
Печётся и хлеб на капустных листах,
Так мало-помалу в суть Мира вникаешь.

Вот масло хозяйка мутовкой сбивает,
В холодную воду кладёт тот комок,
А дочка меньша́я, снимая платок,
Большой каравай на себя отрезает.

Обед. Стол скоблёный, и вся семья в сборе,
А в чугунке щей наваристых дух.
– Сегодня зайдёт на обед к нам пастух,
Дуняша, неси угощенье к застолью.

Едят все молчком, вприхлёб, аппетитно,
А коль кто хоть слово обронит, смешок,
Тут тятька липовой ложкою в лоб
Ударит, нахмурившись, буркнет сердито.

И, покрестясь, – за дело, коль дело,
И дружно все вместе сеют и жнут.
Ране́нько ложатся, с петухами встают,
А праздник так праздник, гуляют умело.

И песня не сходит с уст православных,
И гармонист в летний вечер уж тут.
Бывает, что парни друг друга побьют,
Когда их девчат отбивают румяных.

Задорно и весело праздники длятся.
И ярмарка кренделем смачно зовёт.
У девчат васильковая мода, а вот, —
В косоворотки парни рядя́тся.

Цыгане приехали, шуму-то, шуму,
Песни и пляски, гулять так гулять!
И в пору такую некогда спать,
Печалиться некогда, некогда думать.

И топится банька до белых каменьев,
Особо зимою, с распарки, да в снег!
Вот так и живёт на Руси человек, —
В молитве, в работе, в веселье и лени.

Проходят столетья… И что изменилось?
Чахнут деревни, заборы окрест.
И всё тяжелее судьбинушки крест,
И где же просимая Божия милость?!

Ведь здесь Благодать-то , а люди всё клянчат.
Но всё ж вызревают в сердцах семена,
И прорастают на все времена, —
В тех, кто не хлеба, а Дух Святой алчут.

О, река, – красота бессловесная,
Ты сквозь сердце моё пролегла.
И твоя чистота поднебесная,
Увела за собой навсегда.

Увела в глубину безмятежную,
Во вдохновенную высь.
Видно, встреча сия неизбежная,
Коль мы духом единым слились.

То сиянием света играешься,
То втекаешь в вечернюю тушь.
И в цикадной тиши растворяешься,
В перекликах птиц и лягуш.

Ночь рассыплет на гладь твою нежную
Звёзд алмазных дрожащий узор.
Затаённым дыханием – бережно
Расстелился текущий простор.