Андрей Ардашев - НАМ ШЕПЧУТ АНГЕЛЫ. Поэтический сборник

в тьме-тьмущей над суровою тайгою.

К утру дремучесть топей и полян

тягач разбудит. И по бездорожью дрова

потащит вдоль обглоданных делян.

А значит: Русь по-прежнему жива.

Искренне, безумно влюблена,

в чистоте и нежности апреля

обнажила прелести весна.

Вечен круг сезонов карусели.

Минула пасхальная неделя…

И в миру влюблённым – не до сна.

Копошится ворон на суку.

Ярким солнцем воздух напоённый

растворил смирения тоску.

И дрожа от страсти возбуждённо,

шумно дышат тополя и клёны

ветрами в берёзовом соку.

От прохладной сырости дождей

подсыхает вдумчивое поле.

Скоро в буйной поросли ветвей

над ручьём, насытившимся вволю,

соловей, вернувшийся с гастролей,

запоёт для Родины своей.

На прогулке бабье лето.

Солнце лучиком косым

По траве играет светом

В каплях утренней росы.

Воздух свежестью прохлады

Из лазуревых глубин

Для листвы принёс в награду

Золотой адреналин.

Мир, где радость и истома,

В пьяной осени завис!

На картинах возле дома —

Ни Малевич, ни Матисс!

Куст пожухлый, но взбодрённый,

Что-то шепчет, как пророк,

И укачивает клёны

Беспризорный ветерок.

Это верная примета:

Если в стих легла строка,

Значит страстью бабье лето

Раздразнило мужика.

Из мест родных перелетая,

комфорт и сытость день за днём

искать стремится птичья стая.

А нас манит аналог рая —

в тепле под денежным дождём!

Мы часто спорим о своём,

земных путей не видя края!

Листаем правду и враньё.

И только осень наблюдая,

красу весны осознаём.

Яркий блеск у ледяной реки,

Солнце – дар от всемогущей длани.

Как в святой купели-иордани,

Утонули быта пустяки.

Ветерка морозного дыханье

Щиплет нос… Пульсируют виски…

Чистой выси голубая нега,

Лес в сугробах, иней, радость бега…

В валенках – подмокшие носки

От комков набившегося снега.

На природу – в детство марш-броски!

Треск сорок восторженного смеха.

Зимние прогулки – пикники —

Терапия лени и тоски!

Для души зарядка и утеха.

Поскользнувшись в лугах, перелесках,

Солнца луч заплутал в облаках

волшебством предзакатного блеска…

И застыл, как на храмовых фресках…

Мир врачует Святитель Лука…

В небогатых декабрьских снегах

одиночным пугающим треском

метроном на промозглых стволах

темп диктует для съеженных птах!

Словно болью аукает резкой

при неловком движении редком.

Ворожит хитрый ветер в кустах.

Тихо сумрак – усталый монах —

проповедует мерзнущим веткам:

«Верьте! Стужи уходят во мрак!

Значит, вечер – к весне добрый знак…»

Дерева в неглиже.

Ветерок в них стеснительно дунул!

Возбуждая в душе,

как в гитаре, волшебные струны…

Сыплет капель драже

с крыш под солнышком юным!

Но понятно уже:

Март в миру не дежурный!

Хороводом капель

за окном и на сером перроне.

Даже ноты портфель не сумел

удержать в тесно-тёмном полоне!!!

До, ми, соль не пропеть,

не исполнить душой электронной.

Но весны акварель

пожелала, друзья, благородно,

чтобы этот апрель

был для нас безусловно

мажорным.

С утра – туман.

А тут, глядишь – пригрело.

А вдруг – обман,

Что осень отшумела?

Встревоженной гурьбою

Порхают воробьи

В качелях сухостоя!

Им с гонором конвоя

Сорока затрещит

Довольная собою!

И все вокруг живое

Еще на миг взбодрит…

Скользящие лучи

Опять ласкают землю.

Природа не молчит,

Но в неге тихо дремлет.

Холодный ветерок

Березоньку нагую

Уговорить не смог

Сказать, о чём тоскует.

Знаком ей этот плут —

Мороза друг зловещий.

Ему привычен блуд.

Денёк тепла обещан,

Но корочками блещут

На лужах там и тут —

Следы ночных простуд.

Неделя, а потом:

В лучах и с ветерком

Сюда неотвратимо

Безвольным сквозняком

Ноябрь запустит зиму.

На душе безоблачно и штиль.

Тишина в полях и на покосе.

Для берёзок, тополей и сосен

Отшумела осени кадриль.

Мудрый лес уже смиренно снял

Золота червонного убранство.

Замерло обветренное царство

В ожиданье белых одеял.

Чтобы не порвать сезонов нить,

Морось и дожди идут по плану.

А ещё белёсые туманы

По утрам заходят погостить.

Затрещит сорока не со зла,

Мол зима и лето – не подруги,

А дневного солнышка потуги

Не дают надёжного тепла.

Год – к закату! Собран урожай…

В самый раз бездельникам-поэтам,

Ищущим в миру словесный рай,

Примирить прохладу с ярким светом.

Озорная осень! Разве это ты?!

Распустила косы и, предавшись блуду,

разметала всюду жёлтые листы?

Рябью осенила тихую запруду?!

Выплеснула проседь в синеву небес.

И уж точно, осень – это ты, красава,

будто не нарочно или для забавы

в ночь росой холодной окропила лес!!!

Кроем новомодным в стиль страны чудес

вырядила броско полевые травы…

Cолнца Коловрату воздавая славу!

Ни меня, ни брата даже не спросила —

непонятно как-то смутой одарила…

Строго, величаво. Молодчина! Браво!

Время наступило…

Ты имеешь право.

Без обещаний и прогнозов

Уйдёт октябрь за пару дней,

Как забияка-воробей

Под вечер сон находит в лозах…

Стих ветер. Замерла берёза.

На гибких локонах ветвей

В осеннем шёлке коматоза,

Всё тоньше, суше и желтей,

Уже знакомая с морозом

Листва ждёт участи своей.

На этот раз весну без проволочки

Доставила сезонов карусель.

С её прикрас в чудесные денёчки

Романтикой полны поэтов строчки!

Вздохнул прохладной свежестью апрель.

Берёз новорождённые листочки

И юные ольховые росточки

Расплёскивают зелень-акварель.

Кончились запросы и запреты.

Словно слёзы девичьи честны,

в ожиданье солнечного лета

мысли стали трезвенно ясны.

Под присмотром майского рассвета

сопки прячут утренние сны.

И блестят, уже слегка согреты,

росы в яркой зелени весны.

Над ручьём – задумчивые лозы.

В них туман укутаться не смог.

Тихо сник, обижен на прогнозы…

У всего на свете свой итог.

Скоро птицы, пчёлы и стрекозы,

исполняя радостный пролог,

оживят поляны и откосы!

Скрасят грусть просёлочных дорог.