Андрей Сметанкин - ПОЭМА ЛЮБВИ

В Москву! в Москву! с огнём рассвета
И громким криком первых птиц
Слегка коснусь лучом привета
Твоих распушенных ресниц.

«Учитель, услышьте…»
В средине дороги
Я поднял глаза и увидел вершину.
Она в облаках возвышалась.
Уроки
Давал доброты.
Не тянул Он резину.

И стало мне стыдно за леность и слабость,
За то, что, по сути, я вывесил знамя —
То белое знамя.
Где сила?
Где храбрость?
И жизнь мне открылась —
глубокая яма.

Не двигалась мысль ни вперёд на полшага,
А также назад я не двигался вовсе…
В углу заржавела без действия шпага —
Перо.
И, как древо, осыпалось после.

Сломался и сдался?
Бороться не стану,
Когда в Душанбе никто не встречает,
И подмостки молчат?
Повстречал я «путану»
И музу забросил.
Сегодня венчает

Талант только пыль…
Простите, Учитель.
Мучитель?! Рачитель, воитель…
Вас предал.
Как можно? Возможно, наверно…
Не житель Парнаса,
С лихвою позор свой изведал…

Я поднял свой взор, и повсюду лишь стены —
Землистые стены и запах сернистый…
Учитель?!
Мечтатель?!
Забытые темы…
Забыл на душе Млечный путь…
Снег зернистый

Лежит под ногами на дне…
Эй, спасите!
Мне руку подайте, друзья и зоилы!
Поэты!
Не слышат…
Прервались все нити?!
А были? Возьмите мой разум…
«Распилы»

Стихов остались лежать, как монеты,
На шапке таланта, затёртой до грязи…
Эй-эй!
Вы послушайте голос…
Но сметы
Над ямой кружат – вороньё безобразий…

Эй, вы!
Кто-нибудь протяните мне руку,
И буду по гроб благодарен,
без шуток!
Увы, позабыли мы эту науку…
Сидеть довелось в этой яме шесть суток…

На сутки седьмые мне руку подали,
И тихо закрылись глаза…
Кто спаситель?
Спаситель то сделал не ради медали,
Поскольку им стал мой забытый Учитель…

Вчера пред всеми наградив меня
Предметом туалета – лишь перчаткой,
Я был сражён, и пал от «пули сладкой»,
Твой аромат руки в себе храня.

Увы, досель я не припомню дня,
Чтоб счастлив был в силках минуты краткой,
А все смотрели на меня украдкой,
Как нищим был – в сей миг восстал из дна.

Я стал богат! И столь прекрасной дани
Я не отдам за тысячу овец;
Не уступлю, друзья, на поле брани!

Возможно, поступил, как тот глупец,
Кто злата возжелал от чудной длани?
Но злато – ты, и ведает Отец!

Сегодня человека Вам убить
Легко единым словом.
Гордость Ваша,
Что «припечатали к столбу»?
Не мысли, каша —
Без объяснений.
Как водку, не распить

Мне Вашу ложь.
Но хочется любить,
И я люблю всех авторов, мамаша,
Хоть бьют в лицо – такая «наша russia», —
Люблю читателей.
Зачем винить

Мне всех подряд?
Оправдываться тихо?
Мол, не воровал!
Сам написал, поверьте!
Но я один в бездушной круговерти…

В почёте ныне тот, кто «гадит» лихо
В чужом дому, как будто в туалете…
Но кто тогда останется в ответе?

Моя боль, ты лети, и лети вкруг земли —
Не хочу, чтоб тебя, как могли, все кляли,
Но мечтам, словно бог, нас найти повели,
Чтоб в сердца, будто в порт, к нам пришли корабли.
Хоть отлив, хоть прилив пусть живёт на душе
Лишь одна навсегда та любовь, что в груди,
Что тоску и печаль забрала в тишине
Первых снов…
Моя боль, ты лети…
уходи…

Представим, други, на мгновенье,
Что нет на свете милых дам.
Коль так, оставим вдохновенье
И тягу к радостным местам.

Оставим мы цветы и скрипки,
Стихи оставим при луне,
Бритьё, счастливые улыбки
И «женский шик» в своём уме.

Как дикари, ходить мы станем —
Самих себя не сможем стричь,
В пещеру мы себя утянем
И станем есть сырую дичь…

Но, чтобы это не случилось,
Отныне станем мы беречь
Прекрасных дам; чтоб сердце билось,
Цените дам – об этом речь.

Не обижать в сердцах напрасно
И просто так, и говорить,
На них смотреть глазами ясно
И на руках везде носить,

Дарить им нежность и признанья,
Что будем вечность их любить:
Любимым быть для нас – призванье,
Никак нельзя о том забыть.

Нельзя забыть своих любимых
И стоит им дарить цветы:
Сегодня станем жить для милых
И воплощать для них мечты.