Михаил Годов - В лучах славы

Вы – Холмс вылитый: на вид

И симпатичней нет… «удава».

Вам жить пора на Бейкер-стрит:

Вы заслужили это право!

Вы – «Женщина, которая поет»,

Вы также, несомненно, «Арлекино»,

Но в Вас еще и «Брошкина» живет:

Вы – многолики, Вы – многоедины!

Вы в песне раздарили всю себя:

«Не отрекаются любя»…

Меж Голливудом и Москвой

Сновал судьбы киношной поезд.

И вновь вся жизнь, как вечный поиск,

И вечный спор с самим собой!

От фильма к фильму, от любви к любви:

Нет в расписанье лишней остановки…

Но совершили «рокировку»

Вы все же в сторону Москвы,

Ведь дух России не разменен!

А ритм жизни неизменен…

Он юморист, артист завидный,

А как поет, с какой душой!

И это всем нам очевидно:

Давно пора ему в «Большой».

Но разрешит ли ему «Люся»?

Боюсь, что нет… Ох, я боюся!

Сыграл немало он ролей

Отважных и лихих парней:

Судьба актерская богата

У «Саши Збруева с Арбата».

А мне запомнилась иная.

И я прекрасно понимаю,

Как женщин мучает бессонница:

Ведь кроме Купченко любая

С ним очень хочет познакомиться!

Все та же выправка и «сбруя»,

Все в «женихах» завидных Збруев!

Он ностальгией «болен с детства»,

И это вовсе не кокетство.

И если лопнула подпруга,

И если вновь вдруг станет туго,

И если нету рядом друга,

Он напевает: «чатануга»

И добавляет слово «чуча»…

И повторяет, словно зуммер:

«О, чатануга-чуча, чуча!»

И это лучший его «нуммер»!

Он не Аркадий, он – другой,

Но каждый жест его отточен.

И зритель валит в зал гурьбой,

И вновь судьба успех пророчит.

Артист (как папа) «божьей милостью»,

Плюс обаянье некрасивости!

Участник легендарного квартета,

Что вовсе не является секретом,

Хотя и назывался он «Секрет»,

Но вам признаюсь… «тет-а-тет» —

«Прохвост и жулик» он… большой:

(«Сгорел на партии с икрой…»),

Но «не горит», «в воде не тонет»,

«По трубам медным» к славе гонит!

«Хитом» была его «Маруся»:

Боюсь, за ним не угонюся!

От «интердевочки» к «Каменской» —

Успех заслужен одинаковый.

В кино такой нет роли женской,

Что не под силу Лене Яковлевой!

О, эти чары обаяния!

Ваши глаза… улыбка Ваша…

Вы та же все, Вы та же Даша,

И Вы по-прежнему Констанция…

И сердца Вашего «субстанция» —

Секрет всеобщего признания.

Москва «слезам» ее поверила,

И зритель верит ей и верен.

Судьба талант сполна отмерила:

Ее ролями он проверен.

И я желаю, ей признательный,

Всегда быть «Самой обаятельной»!

Они совсем как близнецы,

Хотя и разные отцы,

И, безусловно, оба «львы»,

Хотя один из них Володя.

Они всегда и всюду в моде,

«Как… декольте, разрезы, швы»…

Она особый излучает шарм:

Уже парижский, (что совсем нелишне).

Она глаза открыла мужикам

На красоту и сладость «Зимней вишни»!

И вот уже который год

Та «Вишня зимняя» «цветет»!

Он голосом изрядным наделен

И не чета бездарным и крикливым:

Давно взошел на «звездный небосклон» —

Ведь он «Том Джонс… российского розлива».

Тех лет уже «осела пена»…

Но «оба Джонса» все на сцене!

Любая песня – это хит:

Вы на эстраде – «динамит»!

Но за кулисой славы – пот,

И это Ваш «коронный ход»!

На протяженье долгих лет

Для Вас всегда «Зеленый свет»:

«Ах, почему, почему, почему

Был светофор зеленый?

А потому, потому, потому,

Что он все в жизнь влюбленный»!

Берет свою гитару в руки он

И разговор заводит с нами снова:

И осень с ним танцует «Вальс-бостон»,

А он нам душу вновь врачует словом…

Он граф известный – «Альмавива»,

А Ширвиндт – это псевдоним.

Но жить «в графьях» опасно было…

Жив, счастлив, публикой любим!

Сатиры театр – его «обитель»,

И он ее руководитель.

Она в эстраде нашей веха:

Любима всеми, знаменита.

И имя звонкое Эдита —

Синоним славы и успеха.

А стиль?! Покруче, чем «Эскада».

Давно Вы – классика эстрады!

В стиле блюза и регтайма,

Элегантно, артистично

Покоряет сцену Лайма:

Зал взрывается привычно!

Гляжу и вновь глазам не верю я:

В Вас «Нежность» прежняя, Валерия,

В глазах сияют те же лучики —

Вы подобрали к счастью «Ключики»!

Он «Фигаро» примерил маску:

Спешит «пострел» везде поспеть:

То арию, то хит эстрадный спеть…

Он просто «вездесущий» Коля Басков:

«На стульях двух попробуй усидеть»!

Тут «Золушки» обычный вариант:

Была Кристина «Чучелом» вначале…

Но ведь не зря от мамочки талант:

И в ней, конечно, «лебедя» признали!

Со времен «Червонной руты»

Сколько песен перепела!

И бегут года-минуты…

Только ей какое дело?

Остается молодое

Сердце… «Сердце золотое»!

Они танцуют и поют,

И нас смешат (как могут) бабки.

Ну мужики! Ну и «дают»!

«За так»?! Само собой, за «бабки»!

Эта «птичка» на потеху

Может выставить любого:

И Брегвадзе вместе с Пьехой,

И Ротару с Пугачевой!

И даю я имя ей:

«Пересмешник – Воробей».

Роль «Олигарха» или «Вора» —

Все по плечу ему и впору:

Жест, поза, мимика… – Машков

Сыграет точно все… без слов!

Сам Мэтр, возникнув в интерьере,

Сказал ему б: «Володя, верю!»

Хоть назовись он «Пржевальский»

И хоть «по ксиве» Стас Садальский,

Но сколько паспорт мне ни тычь:

«Карманник», прозвище – «Кирпич»!

Она «пушистая», как киса,

Но нет хара́ктерней актрисы.

Сыграет все: от «римской грации»

И вплоть до «Маньки-облигации»…

И в роль внесет свой шарм особый

(Ведь родом шарм ее из Вены):

Она «Адель», но «высшей пробы»,

Сосуд (по форме) драгоценный,

С капризно-женственной повадкой…

И в глубине его – загадка!