Сергей Киреев - Чтоб человек не вымер на земле…

Там лес, тишина, благодать,

Мне сфоткать зайчишку охота

И ландыш красивый сорвать!

А можно чего и попроще

Придумать заранее, впрок –

В сосновой какой-нибудь роще

Укромный найти уголок!

Всё классно, когда ты имеешь

Надёжный причал для двоих,

Ты точно, Толян, обалдеешь

От жарких объятий моих!

Затейница я, фантазёрка,

Мне жизнь без любви не мила!» –

…Такая вот скороговорка

Исполнена ею была.

И голос её уже сорван,

Она ещё руки притом,

Лишая Толяна манёвра,

Успела раскинуть крестом!

А он, как помешанный, мчался,

И ветер свистел, как дебил,

И шарф у неё трепыхался,

И дождь по асфальту долбил.

И крупные капли летели,

Кружили, как россыпи пуль,

Когда на последнем пределе

Толян выворачивал руль!

И редким прохожим от смеха

Живот закрутило узлом,

Когда он на скорости въехал

В бетонный бордюр колесом!

Представь, мой читатель, картину:

Ревя от обиды навзрыд,

Одна, под дождём, с хворостиной

Какая-то баба стоит!

Как врежешься – сразу убьёшься,

Пусть даже ты ловок и смел,

И вряд ли уж тут увернёшься

От молний – от огненных стрел!

И, самым жестоким манером,

Но всё ещё бодрый на вид,

В пространстве холодном и сером

Толян, кувыркаясь, летит!

И ливень, и градины с вишню,

Там всё воедино сплелось,

И вот он уже неподвижно

Лежит, словно раненый лось!

И, как мне потом очевидцы

Сквозь слёзы смогли доложить,

Какие-то злобные птицы

Успели над ним покружить.

И, наспех глотнув самогона,

Чтоб в теле прибавилось сил,

Какой-то придурок с балкона

Огрызком в него запустил!

«Не то, чтобы я находился

В таком уж глубоком хмелю, –

Он после, потом объяснился, –

А просто я шум не люблю».

И друг наш дышал еле-еле,

И смерть свою пряжу плела,

Но люди его пожалели,

И «Скорая» быстро пришла.

Ему аскорбинку в больничке

Давали три дня, и его

Мутило сперва с непривычки,

А дальше уже ничего.

Не только Толян, вся палата

Должна была дрянь эту жрать,

Ведь надо ж начальству куда-то

Запасы складские девать.

«Менты – это сильные лоси! –

В итоге сказали ему, –

Гляди, у тебя всё срослося,

Наверно, смешно самому!

А как тут, скажи, не смеяться,

Там дождь клокотал: буль-буль-буль!

И ты всё же метров пятнадцать

Летел сквозь него через руль!

И брякнулся прямо на клумбу,

Башкой успевая крутить,

Большую гранитную тумбу

Успев по пути своротить!

В итоге довольно легко ты

Отделаться смог. Молодец.

Так вот и иди на работу,

Поймай уже всех наконец!»

Ну что ж, он на службу вернулся,

Удав ему рюмку налил:

«Я тоже, как ты, лоханулся,

Мишень из-под рук упустил!

Тут прямо уже поневоле

На месте сгоришь от стыда!

Такая судьба наша, что ли?

И как нам теперь, и куда?»

Мы с Витькой зашли к ним – утешить,

Хоть как-то ребят подбодрить.

Толян был заросший, как леший,

Постричь бы его и побрить!

Побрили, опять стал красивый,

Пиджак застегнул на груди –

Не мерин какой-нибудь сивый,

Хоть снова по бабам иди!

Мы дружно над ним хохотали,

По-доброму, надо сказать,

Стаканы уже грохотали,

Что мы поспешили достать.

Подтянутый, трезвый, толковый,

На сходку стихийную к нам

Володька пришёл, участковый,

На шум этот, грохот и гам.

«Хорош, – он сказал нам, – базарить!

Покуда у нас, дурачин,

Хоть как-то мозги наши варят,

Печалиться нету причин!»

Едва ли я парня душевней

По жизни встречал на пути.

Солёных грибов из деревни

Сумел он для нас привезти.

«Отличная закусь, ребята, –

Сказал он, – а есть, чем запить?»

«Володь, ты чего? Для тебя-то –

Ну как оно может не быть?»

И Вовка открыл свои банки,

Закуска что надо, он прав,

Какие-то сушки, баранки

Достал из заначки Удав.

Я чувство опоры и локтя,

Как яркую вспышку во мгле,

Душой ощутил. Бутылёк-то

Стоял, вон, уже на столе!

Сергуня, товарищ Толяна,

Которому скоро в запас,

Налил, чего надо, в стаканы:

«За встречу, ребята! За вас!»

Толян обозначил проблему:

«Мы в чёрной своей полосе

Застряли. И что же, вообще мы

Теперь невезучие все?

Да, было мне грустно и тяжко,

Меня там, на месте, без сил,

Едва не хватила кондрашка,

Когда я педали крутил!

Я стойко держал перегрузку

В той гонке, и вот вам – привет! –

Какая-то Люська-Маруська

Возникла, и всё – наших нет!

Расклад исключительно дивный

Представился мне: может быть,

Какой-нибудь гад негативный

Решил мне свинью подложить?

Я имя-то даже не помню,

Какая такая она,

Мадам, что махала платком мне,

Любовью и страстью полна!»

«На баб наезжать – нету толка, –

Володька сказал, – ты не прав,

Они существуют не только

Для наших утех и забав!

Она там была, как кобыла,

Прыгучая, полная сил,

Вот это тебя и сгубило,

Что ты её имя забыл!

Для баб уважение свято –

Сю-сю, мур-мур-мур там, хотя б,

Мы сами во всём виноваты,

Когда мы страдаем от баб!

За этим следить надо строго,

И даже вдруг если опять

Их стало избыточно много,

Нельзя их имён забывать!

Иначе беда тебе с ними,

Пожар, катастрофа, потоп!

Толян, ты забыл её имя,

Вот ты, извини, и огрёб!»

Мы снова по полной налили:

Удав, ты-то как? расскажи,

Не слишком тебя уморили

Крутые твои виражи?

Ну, вкратце озвучь нам хотя бы,

Чего там в башке у тебя?

«А я потерял свою бабу,

Теперь моё дело – труба!

Она ведь в последнее время

Была мне почти что жена.

В пределах разумного в теме

Насчёт нашей службы она,

Ну вот мне мозги и выносит,

Что это пожизненный крест,

Который бы можно и бросить,

Когда он совсем надоест.

Она меня любит всем сердцем,

Но где-то в её голове

Предъява сидит заусенцем,

Как острая ветка в траве.

Её основная идея –

Что, в сущности, каждый из нас

Под видом поимки злодеев

В гулянках и пьянках погряз!

Мол, ваше менто́вское братство –

Всего только ширма одна,

У вас там масштабное …во,

И больше там нет ни хрена!

«Я лучше найду инженера,

Чтоб он мне на ухо шептал,

Что я, как на небе Венера,

Звезда для него, идеал!

И пусть там зарплата похуже,

Бог даст, проживём, не беда!

Он будет классическим мужем,

А мент – это путь в никуда!»

«Да чёрт побери, как так можно, –

Удав к ней взывал, – да постой!

Пока я там бой безнадёжный

С бандитской веду сволотой,

Ты хоть бы задумалась, что ли,

Чего я примерно вкусил,

Ведь я ж не по собственной воле

С Толяном под пьяниц косил!

Ты песню хотя бы послушай

Заместо глубокого сна,

Чего там и как с нашей службой –