Лана Гребенюк - Вспомнить есть что, а внукам рассказать нечего

Мой первый рабочий день был 26 ноября 1986 года. Эту дату я потом долго считала особенной, и как по волшебству в этот день со мной происходили всевозможные приятности. Это еще раз доказывает, как ты относишься, так и к тебе идет. Подойдя к проходной, я увидела большую очередь, но она быстро-быстро проходила вперед. Сравнявшись с кабиной проходной, я заглянула в окошко и сообщила свою фамилию и имя. Дело в том, что мой пропуск должен был быть у охраны. Женщина быстро нашла мой пропуск и попросила подойди к работнику охраны, он мне рассказал, как это все работает. Это была целая система. У каждого пропуска были буква и цифры. Когда я прихожу на завод, я отдаю пропуск, когда я выхожу с завода, я нажимаю на свою цифру с буквами, и мой пропуск автоматически выскакивает охраннику на стол. Самое важно, не потерять его. По этой системе отслеживалось, кто в какое время пришел и ушел. Меня это восхитило, кнопочки, циферки. В сущности, я была еще совсем девчонкой.

За проходной меня встречала Валентина Петровна. Она поздравила меня с первым рабочим днем, и мы отправились в мой теперь уже цех. Шли мы через улицу и довольно быстро пришли. Поднялись по знакомой мне лестнице и вошли в цех. Грохот стоял неимоверный.

– Привыкнешь, – сказала Валентина Петровна. – Это с непривычки так. Сейчас я тебя познакомлю с твоими мастерами, с которыми ты будешь работать непосредственно и проведу по цеху.

Мы пошли вдоль коридора, где были большие железные, раздвижные двери. На той двери, которую собиралась открыть Валентина Петровна было написано II участок, мастер такой-то. Дверь была закрыта.

– Сейчас мастер подойдет, подожди, а я загляну тут в одно место.

Сказав, она быстро, как обычно, пошла в другую сторону и скрылась. Я скромно осталась ждать и даже несколько испугалась, когда от одного из станков вылетела струя искр. За станком стоял мужчина уже пожилого возраста, в очках, и когда он увидел мою реакцию, весело подмигнув мне, кивнул. Я робко ответила ему улыбкой. Когда я посмотрела вокруг, из-за станков на меня смотрело несколько пар глаз. Под таким зрительным обстрелом стоять было неуютно, и я мысленно торопила прийти Валентину Петровну.

Какого же было мое удивление, когда неожиданно, откуда-то сзади, выскочил молодой человек и бодро произнеся, «доброе утро, вы к нам?», начал открывать ту самую неподдающуюся дверь. Легко отодвинув ее, он жестом пригласил меня войти.

– Иннокентий! – весело представившись, сказал он, – я мастер этого участка. – Значит, будем работать вместе? Скоро подойдет еще один мастер, его зовут Игорь.

Я внимательно слушала, и так как не привыкла к такому шуму, часто переспрашивала его. Иннокентий терпеливо повторял мне и потом, видя мое замешательство, сказал:

– Ты так не переживай. Тут у всех по началу глухота. Потом привыкаешь и слышать, и говорить громче начинаешь. Давай, Игоря ждать не будем, он у начальника, а пойдем по цеху, я тебе покажу что и где, и представлю нашим рабочим.

И мы пошли на экскурсию. Выходя из комплектовки, мы столкнулись с Валентиной Петровной. Они с Иннокентием даже приобнялись при встрече, как старые знакомые.

– Ну, я смотрю вы уже познакомились? Вот и отлично, а то меня там задержали. Иннокентий, я тебя прошу, Светлану не обижать. Она девчонка хорошая, но еще молодая. Короче, возьми над ней шефство, я тебе доверяю! – скороговоркой произнесла она и, как обычно, очень быстро пошла по своим делам.

А мы отправились знакомиться с цехом, с людьми, ну и заодно Иннокентий мне рассказывал, что и где находится.

– Ты конечно сразу все не запомнишь, но это не страшно. Спрашивай, не стесняйся. А сейчас я хочу тебя познакомить с одной женщиной. Она просто классная, и с ней ты будешь часто общаться по работе. Работает она в другом цехе.

Пройдя достаточно много все по этому же зданию, мы перешли в помещение, где уже не было таких высоких потолков и было гораздо тише.

– Танюша, радость моя, ты где? – бодро произнес Иннокентий, и из-за какого-то стеллажа выползла, можно сказать, женщина средних лет. По первому впечатлению, она была очень приветливая, ее лучезарная улыбка просто восхищала.

– О, Кеша, друг, – громко отвечала она ему, – а это что за красотка с тобой? – улыбаясь мне спрашивала она.

– Это моя помощница, можно сказать правая рука.

– Ты смотри не влюбись в такую красоту, – практически смеясь, она говорила Кеше, а смотрела на меня, подмигивая.

– Ну вы познакомьтесь, а мне надо зайти проведать Палыча.

Иннокентий, а теперь уже и Кеша, убежал, а мы с Татьяной продолжили знакомство.

Говорили мы не долго, но уже тогда, я сразу поняла, что Татьяна – наш человек, и с ней мы подружимся.

Иннокентий еще немного поводил меня по цеху, мы заглядывали в кабинеты, он весело представлял меня людям, называя мне их имена. После получасовой экскурсии моя голова гудела не только от грохота, но и от полученной информации. Наконец, мы вернулись обратно в свою комплектовку. Я вам немного опишу ее.

Первое впечатления у меня было жуткое. Какие-то металлические штуки везде. По обоим сторонам стояли высоченные стеллажи и на полках что-то лежало. Полки были пронумерованы. Столько много всего, что ранее мне даже не встречалось в жизни. И это все мое хозяйство, которое я должна была знать от сих до сих, как поведал мне Кеша. В душе понемногу появлялась паника. Как все это можно знать? На столе лежали какие-то чертежи, папки, карандаши. Был такой мужской порядок – все лежало как попало, но это всех устраивало. Меня же этот «порядок» вверг в хаотичное состояние. За что браться, мне подсказал Кеша. Мы стали разбирать папочки с какими-то бумажками, и он стал рассказывать что мы делаем, как и в какой последовательности.

– Вот смотри. Это заказ. Мы должны по нему изготовить детали к определенному штампу, который делает детали для реле. Все это будет изготавливать слесарь. А все остальные сопутствующие детальки к этому штампу будут точить, шлифовать или фрезеровать другие мастера. Ты – это связующее звено, которое будет контролировать и раздавать наряды с деталями, а вот что и кому, это будем говорить тебе мы. Сейчас просто иди и смотри что я делаю. Пошли. И Кеша, взяв наряд и один из чертежей, написал на нем чью-то фамилию. Затем он подошел к одному из стеллажей и захватив с собой несколько деталек, сказал мне, что теперь мы идем в святая святых, в слесарный цех. Там рождаются эти самые штампы.

Слесарный цех был обособленным помещением с большими верстаками и кучей инструментов. Над каждым из них трудились мужчины разных возрастов. Один из них был очень выдающийся, в том плане, что он сильно возвышался над всеми остальными. Рост у него был где-то два с небольшим, и в момент, когда мы заходили, он еще и встал. Именно к нему Иннокентий и направлялся. Я шла рядом и старалась не смотреть на всех, но чувствовала на себе их взгляды.