Лана Гребенюк - Вспомнить есть что, а внукам рассказать нечего

– Я рад, что ты пришла. Пойдем, через пятнадцать минут начало.

Мы поспешили зайти в зрительный зал и усевшись на свои места, стали просто смотреть на всех. Молчание было каким-то угнетающим и я вспомнила, что даже не знаю, на какое кино мы пришли.

– Не помню точно название, – ответил мне Виктор, – кажется что-то про войну. Какую войну, думалось мне. Это романтическое свидание, или что?

И вдруг Виктор спросил:

– Если конечно не секрет, а сколько тебе лет?

Опешив от такого вопроса, я уклончиво произнесла:

– А сколько бы ты мне дал?

Я нисколько не хотела кокетничать, просто само собой так получилось.

– Двадцать один? – уверенно произнес он, а я аж подпрыгнула.

– Не угадал, – еще кокетничая произнесла я, надеясь, что он просто так шутит.

– Меньше или больше? – не унимался он, и я стала ему подыгрывать.

– Меньше.

– Двадцать? – с надеждой спросил он.

– Нет.

– Девятнадцать? – в голосе уже чувствовались нотки сомнения и, как мне показалось, страха.

Устав от этой викторины, я равнодушным тоном произнесла:

– И опять не угадал.

– Ну тогда восемнадцать, – как бы дойдя до последнего рубежа и идти дальше уже не было смысла, произнес он на выдохе.

Меня начал раздражать такой назойливый опрос, как будто тем для разговора важнее не нашлось. Ну не в загс же он собирался меня звать сразу после военно-романтического сеанса, в конце-то концов.

– Мне семнадцать исполнилось месяц назад, – раздраженно ответила я, глядя на него, и тут потух свет. Как мне показалось, не только он.

Кино оказалось про войну с фашистами, очень серьезная для меня тема. И возможно в другое время я бы оценила такое предложения посмотреть этот фильм, но на романтическое настроение он точно не настраивал. Кстати, фильм был хороший, про отважных партизан во время Великой Отечественной войны. В эти годы я много книжек прочитала на эту тему. Сеанс окончился, и мы вышли на еще светлую улицу. Солнышко уже ушло на закат и скрылось за горизонт. Было тепло и, несмотря ни на что, очень радостно у меня на душе. Виктор предложил прогуляться до моего дома. Я согласилась, давно не ходила так много пешком. Мы о чем-то говорили, но в его голосе я чувствовала какое-то разочарование. Говорили о пустяках, погоде, природе, даже о рыбалке. Подходя к своему дому я почувствовала облегчение, что это свидание подошло к концу.

– Мы еще встретимся? – робко спросил Виктор.

– Конечно, но только через месяц, я завтра уезжаю погостить к тёте. А выйду из отпуска, на заводе и встретимся.

– Ты в отпуске?

– Да, с завтрашнего дня.

– Я вообще хотел спросить, увидимся ли мы так же, сходим куда-нибудь? – не настойчиво спросил Виктор.

– А зачем? – задала я прямой вопрос. – По возрасту я тебе не подхожу, судя по тому, как это важно для тебя.

– Ну почему? Тебе правда, меньше двадцати не дашь, у тебя такой вид серьезный, – пытался объяснить он.

– Можно подумать серьезный вид только у взрослых. Мне просто кажется, что нам незачем больше встречаться. Спасибо за вечер и прогулку. До свидания! – это я уже говорила, удаляясь от него.

Свидание закончилось. Почему я так ему сказала? Возможно потому, что он невыносимо напоминал мне мужа моей сестры. А он мне жутко не нравился.

Просто вот так заканчивать повествование не очень, наверное, честно. Жизнь, она складывается из событий, которые имеют свой временный промежуток, это может быть неделя, год или несколько лет. Вот любовь, которая проходит через всю жизнь прекрасна и ценится и даже восхищает. Я немного расскажу что было дальше, про те события, про которые я начала вам рассказывать.

На заводе я проработала три прекрасных года. Я очень благодарна всем, кто был со мной и помог мне найти себя, стать уверенной и не бояться правды. Я начала уважать себя и многое мне стало понятно.

Татьяна как-то, обнимая, сказала про меня спустя год, как я устроилась на завод:

– Да, ты девушка с характером, тебе палец в рот не клади!

– А зачем мне пальцы-то в рот класть? – отвечала я, и мы потом долго хохотали.

Да, так и есть, я научилась держать удар. Многое приходилось преодолевать, сталкиваясь лицом к лицу со взрослой жизнью. Так что, в свои восемнадцать, я действительно повзрослела. Кеша перестал меня звать на свидания, как-то само собой все ушло. На свидания звали другие, даже в любовницы пойти было предложение, но я не отвечала взаимностью. Не пришло мое время видимо. В мае 1988 года, когда праздновали мое совершеннолетие, меня подкараулил таки начальник цеха, и прижав к стенке в одном коридорчике, от души поцеловал прямо в губы. Получилось смешно. Видимо он дождался, когда можно, и мы потом вместе весело посмеялись.

Школу я тоже заканчивала в этот период. Все было хорошо, и экзамены, как ни странно, я не завалила. С одной из одноклассниц мы очень сдружились за время учебы, и летом она пригласила меня на свою свадьбу в качестве свидетельницы. На выпускном меня ожидало еще одно объяснение в любви. Мальчик из параллельного класса, как оказалось, давно и тайно вздыхал обо мне. Пригласил меня на свидание, потом настойчиво требовал, чтобы я пришла, как его девушка на его проводины в армию. Не нашло отклик в моем сердце и это объяснение. И я отказалась прийти.

После того, как уволилась с завода по собственному желанию, я поступила в медицинское училище вместе с Анастасией, которая пришла работать на наш завод и, спустя некоторое время, с отличием его закончила.

И это совсем другая история.

Ура!!! Я-таки решилась и сделала это. Зайдя в здание училища, я направилась в приемную комиссию с прекрасным настроением и уверенностью, что все делаю правильно. Дело в том, что я уже училась в этом училище на медсестру, правда, на вечернем отделении. За год до этого, моя подружка Настя, которая временно проживала у меня, уговорила меня поступить с ней в медучилище. Там было одно условие – надо было работать в медучреждении, что мы и сделали. Я устроилась санитаркой в больницу, а она в буфет профилактория для летчиков. И вот, честно говоря, работая и учась, к весне я поняла, что такой ускоренный темп жизни надо менять на более спокойный и радостный. Тем более, меня никто уже не отговаривал, к тому времени, Настасья съехала от меня, сняв квартиру.

И вот, я радостно захожу в приемную комиссию с документами и переоформляюсь на дневное, и опять на первый курс, так как обучаясь на вечернем, я проходила программу вечернего отделения. Прослушав условия и, готовая на все практически, я отдала заявление о переводе на дневное обучение. Меня приняли на первый курс сестринского отделения на дневное обучение, и я сразу побежала на остановку. В час дня мы с подружкой Наташкой уезжали в Московскую область, к ее бабушке и дедушке на целый месяц.