Александр Клюквин - Последний Дон Кихот

Да и в городе стало пустыннее,

Словно мир написал Бомарше.

Листья древ, как заблудшие бабочки,

Совершают последний полёт.

На их фоне влюблённые парочки

Улыбаются дни напролёт.

Поседели бульвары и улицы

Без насыщенных летних цветов.

И прохожие зябко сутулятся,

Торопясь до уюта домов.

Души в коконы люди закутают

До живой первозданной весны,

Память злое навек убаюкает,

Снова истины станут ясны.

И нетленное в мыслях возвысится,

Затмевая фантомную боль.

А мечта непременно приблизится

И позволит сыграть свою роль…

Незатейливы рифмы осенние,

Непривычны пейзажи в окне.

В чём-то гибель, а в чём-то спасение —

Полыхать в ностальгии огне…

Рассупонюсь я нАвстречу солнышку

Да пойду вслед за взором расхристанный.

Я пойду по бескрайнему полюшку,

Разбудив смехом воздух несвИстанный.

Разольётся мой глас кличем благости

По колосьям, что нАлиты золотом.

В обуЯвшей меня светлой радости

Кулаком по грудИ словно молотом.

Не сыскать мне в заморских угодиях

Чем-то схожее с этим раздОлие.

Только здесь в соловьиных мелодиях

Гоже чуять родное привОлие.

Только здесь небеса дюже синие,

Как в лугах васильки благородные.

И берёзок стволы будто в инее

До волнения сердцу угодные —

Давят слёзы из глаз окаянные,

Но не те, что роняют от горести.

Величавости див первозданные

Прорастают в душе древом гордости.

Уповая на заповедь божию,

Я молюсь за неё, за родимую:

Сохрани для потомков пригожую,

Защити от напастей любимую.

Огради от любого чудовища,

Чтобы не посягнула негОдина.

Она пАче любого сокровища,

Она пАче всего, моя Родина!

Когда окутан тишиною

Мой город в ранние часы,

Иду в компании с собою

По искрам парковой росы.

Навстречу свежий бриз с залива

И тихий шелест тополей.

Опавший пух неторопливо

Плывёт зигзагами аллей.

Причудливо в воде танцуют

Светила первые лучи.

По лужам голуби гарцуют,

Воркуя в тающей ночи.

Небрежной поступью гуляет

Дежурный ярко – рыжий кот.

Он, как и я, маршруты знает

И верен им не первый год.

Возможно даже мы знакомы,

Нам просто нечего сказать

В минуты предрассветной дрёмы,

И дальше мы идём гулять.

Его манят кусты и крыши,

Меня прельщает тишина.

В его мечтах, наверно, мыши,

В моих конкретность не видна.

И хочется бродить так вечно,

Лениво думать ни о чём.

И быть, и жить вот так беспечно,

Как будто вовсе ни при чём.

Мечтами мерить переулки,

Смотреть подолгу на залив.

Крошить вальяжным уткам булки,

О целом мире позабыв.

Смотреть на чаек невесомых,

Разбросанных по небесам

В круженьи облаков знакомых,

Невольно верить чудесам.

Дышать пестреющей сиренью,

Пьянеть от созерцанья звёзд

Уже покрытых лёгкой тенью,

Что проложила в утро мост.

Неспешным лабиринтом арок

Вбирать приятность новизны

Пока прекрасен мир и ярок,

Пока все таинства видны.

Кружить в погоне за ветрами

По скверам полными весны.

Пока зелёными коврами

Часы рассветные чисты.

То в блики солнца превращаясь,

То в побеждённую луну,

Я, тихим утром наслаждаясь,

Иду себе, иду, иду…

В то время не было изгоев

И чёрных каркающих птиц.

А главным среди всех устоев

Добро лежало без границ.

Была планета колыбелью

Гармонии и чистоты.

Переполнялись птичьей трелью

Всегда цветущие кусты.

В безоблачном лазурном небе

Парили птицы круглый год.

На каждом изумрудном древе

Пестрел цветочный хоровод.

Моря плескались синим цветом,

Лаская глаз, чаруя слух.

И наслаждаясь вечным летом,

Качали пену, словно пух.

Игриво рыбы серебрились,

Сверкая в радужных лучах.

А солнца блики торопились

Согреть слегка озябших птах.

В лесах просторных плодородных

Не знало голода зверьё.

Среди семейств их благородных

Ещё не вилось вороньё.

Луга светились васильками,

Как небу искрами ответ.

Их тонкий аромат веками

Витал везде, как солнца свет.

Роса в травинках изумрудных

Сверкала чище хрусталя.

Полным полна мгновений чудных

Предстала в космосе Земля.

Ковром зелёным любовался,

Взирая свысока Творец.

И вдруг он сам себе признался:

«Творенью надобен венец,

Чтобы хранил природу свято

И жил в ней благостно свой век»

Примерно так сказал когда-то,

И появился человек…

Бесшумны крыла опустившейся ночи,

Уснули под звёздным дождём города.

И только меня она в плен брать не хочет,

И снова иду я гулять в никуда.

Пустынны проспекты, бульвары, аллеи.

Играет загадочный вальс тишина.

Проснувшийся ветер тревожит качели,

Торжественным флагом желтеет луна.

И нет ничего в этом мире прекрасней,

Чем слушать шептанья полночной травы —

Сегодня судачит о сказочной басне,

Что тополь недавно узнал от совы.

Наслушавшись вдоволь чудесных сказаний,

Иду с замиранием сердца вперёд.

Туда, где среди островов очертаний,

Живая вода свои песни поёт.

А в них – корабли да героев знамёна,

Что здесь проплывали, взяв курс на рассвет.

Туда, где встречала их солнца корона,

Не зная на свете счастлИвей примет.

Деревья тем песням листвой подпевали,

Взапой шелестя каждый новый куплет.

И блики небес на заливе мерцали —

Живые свидетели тех самых лет.

И я, очарованный ночью волшебной,

Бродил с ней вдвоём до седого утра.

Ничто не сравнимо с той тайной душевной,

Что мне прошептала: «Прощаться пора»…

Вот и прОжито лучшее лето,

Убежало в обнимку с мечтой.

Настроение в осень одето,

Я пою его чаем с халвой.

Пропитались домашним уютом

Чуть уставшие души людей.

Серебристым прохладным салютом

За окном бесконечность дождей.

РазбегАется ветер по лужам —

Одинокий гуляка во мгле.

Невзирая на сырость и стужу,

Он рисует водой на стекле.

Беспризорным творцом он блуждает,

Распевая минорную трель.

То с притихшей травой поиграет,

То качнет задремавшую ель.

Блудный сын сентября и прохлады,

Он вернулся из северных стран.

И снимает с деревьев наряды —

Вновь желтеет листвы океан.

Нет ни тайн для него, ни запретов —

Он рисует, танцует, живет.

Серенады вечерних куплетов

В засыпающем парке поет.

Допоздна под цветущей луною

Будет рвать на узор облака.

А потом, увлеченный звездою,

Улетит в свет ее маяка…

Зарумянилось солнце в закате,