Array Антология - Играя выбери игру

– Вы, кто?

– Мы?

– Вы, вы, уважаемые.

– Мы – роботы! Мы пришли победить тебя!

– Если так, проходите!

Мальчишка сразу же убежал, а девочка осталась.

– А, это ты недавно с мамой пришла! Как тебя зовут?

– Меня зовут Настя, а тебя как?

– Меня Саша. Вот и познакомились!

– А что ты тут делаешь?

– Работаю охранником.

– Нас охраняешь?

– Смотрю, чтобы вы не шалили.

– А мы тебя ни капельки не боимся!

– А вот так? – Я нахмуриваю брови.

– Давай играть в прятки-догонялки!

– Мне нельзя, я на работе.

– Какая еще может быть работа?

Девочка звонко засмеялась и принялась прятаться в пальто и шубах. «Ищи, лови меня!» Тут я невольно представил картину, как большой дядя носится за маленькой девочкой, хохочет, играет с ней в прятки. Недовольные посетители наверняка бы вызвали этому дяде скорую помощь. А если девочка разобьет себе лоб? Ко всему, ценность и сохранность чужих пальто и шуб превыше всего. Иного выхода у меня не было: догнав шалунью, подхватил ее на руки и через окно бережно передал маме. А девочка смеется, заливается. Cпрашивает:

– У тебя мама есть?

– Нет, она уже давно умерла.

– А у меня есть! А вот папы нет.

Тут я сообразил, что Настя спрашивала не о маме, а о жене.

Жена-то есть. Только в Питер со мной она не поехала. Стало грустно: недалеко от Санкт-Петербурга живет такое же маленькое, озорное и очаровательное существо – моя дочка, которую я не видел уже несколько месяцев.

– А мы еще придем к тебе, – произнесла Настя, – до свидания!

– И вам всего доброго и хорошего. Приходите, буду вас ждать!

– Придем, придем. Пока!

– Пока, пока, – помахал я вслед им рукой.

Время быстро летит. Вот стрелки часов близятся к десяти вечера. Надо предупредить посетителей, чтобы собирались домой, так как сказочный лес засыпает, а площадка закрывается. Выхожу из гардероба. Никто и не думает уходить. Муравейник гудит: Вася Ильин отчаянно жестикулирует, что-то поясняя своим собеседникам, Руслан и Артур бегают изо всех сил – их еще надо поймать и привести в чувство. У сорванцов есть сестрица Аннушка. Она упала на пол, закатила истерику. А их мама безучастно вяжет, очевидно, надеясь, что я соберу и успокою детей.

Останавливаю детскую ручную карусель – Ириша крутится, запрокинув голову, может упасть. Говорю ей, что пора домой. Она не реагирует. Какое ей дело! Подумаешь! Домой никто не торопится. Кавказские женщины, приехавшие в Питер за мужьями-работягами, кормят грудью младенцев, абсолютно не стесняясь окружающих. Чей-то папаня предался чтению в полном отрешении от всего происходящего. Чей-то старший брат вставил в уши наушники, слушает музыку. Какой-то малыш запутался в сетке «Веселого лабиринта» и визжит. Обстановка вполне домашняя. Остались считаные минуты до закрытия.

Постепенно муравейник затихает, зал пустеет. Грустно становится. Этих солнечных муравьев я больше не увижу. Сообщили, что завтра меня переводят на другой участок. Жаль, конечно. Привык уже. Здесь приятных собеседников у меня хватало.

А недавно заглядывал я на эту детскую площадочку. И не услышал детских радостных возгласов, и не увидел чудо-лес с диковинными лосями, оленями, медведями и прочей дивной, неведомой живностью. Закрашено все синей и белой краской.

Официальные мероприятия стараюсь не посещать, поскольку пойдешь – в капкан попадешь. В прoшлом году, к примеру, в течение двух часов был прижат полицейскими кордонами к стене дома у метро «Адмиралтейская». Близость незабываемая! Меры безопасности, сами понимаете – Он, Верховный, приезжал, праздновал, радовался, и ничто Его покой и благодать нарушать не долженствовало. Порядки такие!

Привык я, знаете ли, на все государственные праздники со стороны смотреть, на веселых людей любоваться, атмосферу ощущать, но по касательной, на расстоянии, чтоб от ликования не одуреть. А в этом, в 2019-м, году правилу своему изменил, окунулся, так сказать. А причиной тому концерт на Дворцовой площади. Дюже привлекла меня замечательная его программа. Анонсировано выступление известных мастеров эстрады! «Поющие трусы» в списках не значились.

Решил быть хитрее всех. На Дворцовую с Невского проспекта не попадешь: все закрыто-перекрыто. Поехал на «Василеостровскую». Думал, народ в основном приезжий, удобных маршрутов не знает. Как же я ошибался! Когда вышел из метро на «Василеостровской», заметил, что народные массы движутся в одном со мной направлении. По Среднему проспекту вышел на Восьмую линию Васильевского острова и направился в сторону реки к Университетской набережной. Миновав все полицейско-милицейские кордоны, оказался там, где и задумывал – на набережной Невы. Воодушевился.

Корабли в парадном строю. Личный состав, офицеры и мичманы уже построились на верхних палубах и вертолетных площадках. На ветру развевались флаги расцвечивания. Экипажи одеты по первому сроку. Эх! «По первому сроку оденьтесь, братишки, по первому сроку…» – вспомнил я слова из песни Александра Розенбаума. Медь сверкала!…А ведь и со мной такое бывало в далекой молодости…

Народу на Университетской набережной тьма. Не пройти! Все хотят узреть новейшую мощь российского флота. Я тоже радуюсь. Не то что в наши времена – корабли едва не тонули у причальной стенки, привязавшись швартовыми за кнехты. Никто никуда не ходил, никто почти ничего не делал. Сейчас красота! Сила и величие – бей вражью гадину!

К парапету набережной не подступиться – люди стояли, переминаясь, менялись местами, кто легкий – взмывал вверх, на плечи (понятно, воздушные у нас дети и женщины). Я метался по Университетской туда-сюда, жаждал видеть, душа пылала. Бегал и мысленно взывал: «Мы здесь! Я здесь!» В конце концов, повалился на клумбу, что на Стрелке, и увидел на большом экране, размещенном у здания Биржи, Его! Глазам не верил: «Вот же он, вот же!». Над Петропавловкой взошло еще одно Солнце. Он, Он, Он! Поднимается на борт адмиральского катера и, стоя на нем, через мгновение оказывается на середине Невы, несется вдоль парадного строя… «Ту-ту-ту-тууууу-тууу», – пропели корабельные горны. «Поздравляю Вас с Днем Военно-Морского Флота!», – произнес Он. «Ууу, уууу, иаааааа, гм, гм, гм, гм, рррррраааааааа» – ответили военморы. Катер прошел строй кораблей и пришвартовался в районе Адмиралтейской набережной. Там уже встречали. Он расположился на импровизированной трибуне, расстегнул пиджак. Действо началось! «Уууууууу, оооооооо» – загудел обрадованный народ! «Вот это дааааа» – разнеслось над Невой и Васильевским островом. «Такого мы еще не видели и не слышали!» И радовались самой радостной радостью, какая только есть на белом свете. Он там радовался – на Адмиралтейской набережной, сидя на трибуне, а мы тут – на Стрелке Васильевского острова, стоя, сидя, или развалившись на травке, как это делал я.