Ivolga ( Анастасия Каляндра ) - «В»

В последнее время часто

Я из окна вижу звёзды.

И весь дом многоэтажный,

И весь мир с ним вместе, мне кажется…

Им теперь улыбается тихо, серьёзно…

В последнее время их россыпь

По новому так, светит, ясною правдой пронзая многих -

Кто теперь смолчит, кто надменно заносчив.

…А кто поймёт главный смысл – о БОГЕ…

В последнее время всё чаще

Я из окна вижу звёзды…

И чувством светлым, простым понимаю – насколько неважно

Всё то, что считалось так важно здесь и серьёзно.

В Последнее Время всё чаще

Я смотрю вверх, в простое, прямое звёздное небо –

Где правдой дышит спокойной всё, настоящей…

…Где всё несущееся вокруг, суетящееся

Тает, растворяется в глубине его…

Посмотрите в прямое звёздное небо,

Пока ещё осталось время…

И кем бы вы кто бы вы ни были -

Я верю – в великую ПРАВДУ творенья поверите…

Чем страшна глобальная, не обличённая ложь -

Вовремя не опровергнутая;

Что когда услышать правду можешь ты -

Потом уже трудно поверить вам,

Что могли в полюбившемся вам ошибаться Вы…

Что, Ядовитой лозой на умах прижившаяся,

Мысль – не более чем противоположность, внушённая, Правде

И однажды поверили и других призывали поверить лжи…

Чем ужасна, долго в умах ликовавшая,

Зарождённая первенцом в сознании ложь –

Что в соучастниках с гордостью не даст ступить за порог

Сознанью правды, раньше дорогу, не знавшему -

Убеждение: – « такого, ведь, даже не может быть -

Что бы я однажды заблуждаться мог!..»…

Чем ужасна глобальная ложь -

Что пока не увидишь глобальной правды -

Так часто вряд ли поймёшь,

Что был так жестоко обманут…

А ведь многие, как я, сперва поверили…

И отдали пониманье, сострадание всем сердцем им,

Когда их слова лишь вошли за порог…

Когда растрогавшие бы любого стучали, бились «отчаянно»,

Раздирая души, во все двери нам -

И потребовалось совсем немного времени,

Что б наконец убедиться – не предать доверие,

Сказав всегда только Правду, может лишь один Бог.

Ни одного ещё не было человека с вами, наверное,

Кому даже светом самым сильным, до слёз доверялись

И кто, хоть раз не предал вашу веру так,

Что навсегда, показалось, пришлось в этот раз, потерять вам её …

Пока мы ещё не проснулись -

Пока мы беспечно ходили,

И убаюканно спали с довольной спокойной улыбкой -

Не заметили мы, как к нам прикрепили,

Как от каждой ноги и руки потянулись

В чьи-то руки, невидимые, но крепчайшие нитки.

И когда, наконец, очнулись и поняли мы, что скручены -

Стали спешно искать – как бы их срезать.

И, говорю вам – у вас, если захотите – получится -

Если тверды и стойки в вере вы.

Даже если без них вы уйдёте отсюда -

Погибнете от гонений, бедствий, голода -

Бог возможно, на Вечное заключение осудит -

Тех, кто сам попрощался со своею СВОБОДОЙ…

А для тех, кто решился

Сквозь них пробиться к свету, воздуху чистой свободы

И готовым жизнь отдать ради жизни,

Руки, режут, врезаются в кожу до крови…

Что жизнь от смерти отличает – если вы жить хотите?..

Движения СВОБОДА – но когда в чью-то злую руку -

Любое ваше движенье отдано – вместе с нитью от вашей руки и ноги

Но разве так же не можно и с трупом?..

И хоть и кажется им, что они правят -

Дёргая руками кого-то,

На самом деле – и правят, подчиняясь сами

Лапам дьявольского кукловода…

Вокруг звенело, зудело тридцатое марта…

Как внутри ядерного взрыва радиация.

Сами не подозревая, садились мы за парту

В школе жизни – следующего, ещё старшего класса её…

Я помню, как шла по дороге боязливо, спеша…

И воздух города, сразу, напряжённой наполнился пустотой…

И натужная, звенящая вокруг тишина…

И каждый встречный предмет – как опасный, чужой…

Все люди с улиц, как будто ластиком стёрты –

Причём плохим… Оставив за ними мутное, затёртое-серое.

И кажется – каждый живой уже стал на две третьих мёртвым…

И почему-то напомнило так – у Тарковского в фильме конец света мне.

Воздух охваченный

Судорожным бегом,

Поторапливаемый деревьями -

Всплеснувшими ветками

Поднимал, по пути взметал вверх бумажки…

И казался недолгий путь до аптеки

Целым, рискованным, судорожно важным –

Целым отдельным веком…

Непростым нескорым, опасным…

Как будто вся улицы жизнь обесточена.

И электричество вылито в воздух… зудит…

И только несколько в ярко оранжевом

Теперь уже…очень -

Тревожным сигналом в глазах, рабочих,

Которым здесь быть только график рабочий велит.

Стал человек враждовать с целым СВЕТОМ,

Который, ни что , как его дом родной…

…И здесь – из каждого дома всё кричит об этом,

И я одна на улице пустой…

И все вокруг, как бы живые существа – дома жилые:

Напряжённо во все окна принялись смотреть -

Кто этот, тот, что так рискованно в мир решился и вышел?..

И на улице, что станет нам «плахою» впредь,

Выделяешься как микроорганизм подопытный -

И в обычном воздухе – невиданный герой -

…Интерес – случится со мною что сейчас?..

Что станет с несмышлёной – безответственною «мной»?..

И каждый дом, как живое существо – забитый и всклокоченный,

Множеством окон на тебя, выделившегося на улице пустой, глядит…

И лишь только пара в оранжевом ярком рабочих -

Которым здесь быть только график рабочий обязан – велит.

Зашла в аптеку – скотч наложенный полосками

На себе несут плитки – разделённые друзья…

На стрелочки, квадратные окошки -

Где можно стоять, где теперь «нельзя»…

Из-под красочных, туго стянутых уз, серым, жалобным -

На входящего каждого смотрят растерянно…

А входящий смущённо станет среди них. Не знает сам…

Гладя ногой – успокоить… Что стало теперь с пространством и временем?..

А из больших, занавешенных шторками окон -

На смущённые, непонимающие, в чём дело, квадратики…

Как на вошедшего смотрит, вроде и катастрофа –

От которой спасают нас, вроде бы, правда, только…

– «Почему же, ради «спасенья» связали нас ?..»

…Тут зашла, встала за метр сзади

Женщина и смущённо указала улыбчиво,

С неловким смехом под ноги на квадратик

Глядя:

–«Как-то всё это так непривычно!..».

…Всё напряженье сразу разрушилось.

Простота, свет, тепло человеческое,

И простой диалог между встречными, пусть незнакомыми, душами,

Не рвётся, не ослабевает с метрами…

После: звук ещё одного живого сегодняшнего голоса – аптекарша:

Одни ещё, чуть спокойней, чем в смертельной, ужасной катастрофе глаза

…И никакого такого страха, напряга нет уже

На всём, отсюда, пути назад…