Артём Лапинский - Дым без огня

© Артём Лапинский, 2020

ISBN 978-5-4498-0661-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Усталость и бешеный холод.

Свобода, – шар из стекла.

Здесь цепи, сильнее чем молот,

А вместо заборов, стена.

Здесь камень, вода не точит.

Она, здесь под камень течёт.

Здесь, ноги тот не намочит,

Кто гору легко обойдёт.

Война для них, – сбережения,

И – медные трубы наград.

– Он, сына не видел с рождения…

Во сне, увидеть бы рад.

Что смертному все ваши баррели?!

Хватит нас потрошить!

Не надо нам ваше Евангелие,

Чтоб, дружно и правильно жить!

Земля, горит и грохочет;

– И рыба к берегу льнёт.

Вздохнуть однажды захочет,

тот, кто видел птиц через лёд.

Шоркает метла

с усталью раба…

Окнами унылыми

прострелены дома…

В небе фонари,

всё ещё горят…

Дворнику они,

за сестёр Плеяд…

Жил, не по годам…

В жизни, его нет…

Должен, кто-то там…

делать марафет.

Воздух безупречен…

Разум восхищал…

Не давил на плечи…

Сердце обнимал…

Дымом из газет,

расправляя плечи,

Здравствовал рассвет,

покрывая вечер…

Жил, не по годам…

В жизни, его нет…

Должен, кто-то там…

делать марафет.

Ветер и листва

Закружили вальс…

Дворнику: – раз, два…

Подхватил – на раз…

Улицы убранье,

– королевский шик…

Грации призванье,

– царство тишины…

Но, уже устал…

А, сказать не смел…

Где-то, опоздал…

Где-то, не сумел…

Жил, – не по годам,

Раздавая свет.

Должен кто-то там…

делать марафет.

Свет, едва погас,

растворилась тень…

Он любил и нас

Каждый божий день…

Город – серый дым,

вороньём чернел…

Дворника забыл,

Тот его воспел…

Всё же он устал…

Но, сказать успел.

– Где он опоздал,

– И, где он не сумел…

Время – по следам

Выбирает свет…

Кто-то должен, там…

Делать марафет.

Она, – спаситель, и даже – кумир…

Но, как же бывает превратна!

Запросто губит, чей-нибудь, мир,

Скрыв самые тёмные пятна…

– Большая искусница ролевых игр;

Захочет, надгробием не станет…

И как за жар-птицей охотился тигр,

На нём писать не устанет…

Заставит боль себя любить.

Себя любя, других полюбим…

Любя других, мы будем, жить…

Живя любя, себя забудем…

Забыв себя, всё нипочём…

И блик становится лучом.

Он бьется поперек и вдоль…

А ведь была сначала…

…боль…

Сердце слушать, не в моде…

А разум, ещё не разлочен…

Вот и не любишь, – (вроде),

А переживаешь, – (очень)…

…Нет такой на свете воли…

Нет; ни храма, ни дворца,

Чтобы смог отмыть ладони…

И, содрать клеймо с лица…

Только совесть, беспристрастна…

В сердце бьёт, не прогоняй.

Храм построй в душе, прекрасный!

Там камней, хоть отбавляй.

Мне жаль людей прикованных к постели.

Родных их, тоже очень жаль.

Но я…? Прикован ли? К тебе ли?

Я, на цепи? Иль просто… – как медаль?

Прости, моя родная свита!

Не я давлю, на шалую педаль.

Подавлен – я, а волюшка разбита…

И, впереди, – пугающая даль.

Уж не скрипят, одни и те же окна…

За дело, взяться не могу.

А коль берусь, то так нерасторопно,

Что можно, и советовать врагу…

А мне бы услышать, степь или тайгу!

В любую б зону дискомфорта…

Забыть хочу божественного сорта

Плоды, что предо мною на снегу.

Мне б унестись – куда уносит ветер…

И даже, на дорожку не присесть…

Забыть хочу… Да, что б до самой смерти!

Игру твою, похожую на месть.

Пусть, за собою бег, звучит нелепо,

Но, оставаясь, как-то на ходу,

Я вспомню обязательно об этом…

Но, далеко, а не с тобой – валетом,

что, добровольцем был на поводу.

И вот тогда, – по истечению века…

Когда от сырости спасает только дрожь…

Я, не устану помнить человека!

С, которым, ничего уж, и не ждёшь.

Чтоб снова, быть на поводу…

В её тени, останусь я в аду…

Распространилось небо весеннее…

Молния в купол, по нефу гроза…

А рядом, упало небо – осеннее…

Сквозь витражи его бьёт бирюза.

И каждое было неповторимо…

И, луч из-за туч, и мерцающий град…

Но, слова набат, и песнь херувима,

Жаль быстротечны, как всякий парад.

Будто через дорогу – напротив

В разные стороны дули ветра.

И только теперь, в одном переплёте…

В Небесное Царство, одни ворота.

Проклятие ль было, или награда,

В «Серебряный век», находиться им рядом?

Бог, по столице дал их небесам…

Но равную славу отмерил устам.