Наталья Тимофеева - Пою тебе, Господи! Стихи и романсы

Антихрист мелкими шажками —
Один назад и два вперёд —
Спокойно семенит меж нами
И души голыми руками
Он в преисподнюю ведёт.

Их много следует за бесом,
Не чуя под собою ног.
Своим постыдным интересам
Отнюдь не юные повесы
Подчинены. Их новый «бог»

Им обещал земные блага,
Шутя, сознанье усыпил
Посланец гибельного мрака,
Владелец огненного зрака,
Хозяин склепов и могил.

Они же, обещаньям рады,
Под дудку пляшут сатаны,
И будут клеймены в награду
За свой позор – на вечность кряду,
И больше Богу не нужны.

Один поэт в припадке вдохновенья,
Залив сто грамм за мятый воротник,
Строчил в ночи своё стихотворенье,
Благословляя сей прекрасный миг.

Куплет рождался просто гениальный.
О чём? Известно, мысли лил поток
Струёй из директории астральной,
И разгадать его никто не мог.

Своих извилин зачастую мало,
Чтобы создать стихи из ничего,
Когда в душе лишь дыры, да провалы,
Астрал творцам подспорье – ого-го.

Ещё сто грамм, ещё куплет, и втуне
Закончилось терпение у муз…
А в результате получились слюни
И полный нечитабельный конфуз.

«Когда б вы знали, из какого сора…»,
Ах, бросьте. Без таланта – только бред
И массу ужасающего вздора
Выносит бездарь пишущий на свет.

Бумага терпит всё, она в ответе
За пустоту печатную страниц…
Когда б на дряни не учились дети,
То в мире б поубавилось тупиц.

Зреет райское яблоко, розовый бок
Смотрит солнечным бликом в зелёной листве…
Не указ был для Евы всевидящий Бог,
Жажда новых познаний жила в голове.

Мало было ей сада и добрых зверей,
Мало было Адамовых ласк и похвал,
Ей хотелось из райских протиснуть дверей
Кончик носа, чтоб Бог ни о чём не узнал.

Змей нашёптывал Еве лихой анекдот
Про отважных борцов за свободу от пут,
Мол, от Божьих законов висит антидот
На коричневой ветви. Да, прямо вот тут.

«Будешь ты, как богиня, лишь глазом моргнёшь,
Сонмы ангелов взденут тебя на плеча,
И Адам будет в тайные Боговы вхож
Золотые покои…» И ветку качать

Стала Ева, и плод ей в ладони упал,
И она откусила незрелую плоть.
Райский сад показался ей тесен и мал,
И педантом представился мудрый Господь.

Разбудила Адама и ну улещать,
Дескать, видишь, жива, обманул нас Творец.
Можем всё, что хотим, в этих кущах вкушать,
Не убьёт же он нас, наш Великий Отец!

Не убил. Рассердился и выгнал их прочь.
И с тех пор неразумное племя блажит:
То Отца своего умоляет помочь,
То от взора Его к преисподней бежит

И пеняет Ему за Его доброту,
Мол, раз создал, давай-ка, носи на руках
Нас за наши сомнения и срамоту,
Саваоф ты иль Будда, иль вовсе Аллах…

Зреет райское яблоко, проще – хурма,
У меня на молоденьком деревце. Я
Посадила его в этих кущах сама,
А в траве, затаившись, ждёт часа змея…

Небо серое, как асфальт,
Облака, будто перья птицы,
И листва, разноцветней смальт,
У подножья дерев ложится.

Раздвигают её грибы,
Шляпки белые, как монеты…
Горы выгнутые горбы
Воздевают к потоку света

На востоке. Недвижен лес,
Ветер спит, каждый шорох слышен.
И озёрный лежит урез,
Словно гладью в лощине вышит.

Бледен тающий диск луны,
Растворяясь в небесном блеске.
Равнодушны и холодны
Звёзды росные в перелеске.

Тяжелы винограда грозди, —
Грузно падают в короба,
Что поставлены на помосте, —
Стать вином их зовёт судьба.

В бочку сыплются ягод кисти,
Тонут ноги мои в соку.
Сорт, чем сладостней, тем душистей,
Коже в ягодах, – что в шелку.

Осы вьются, жужжат, не жаля,
Тонут в банке, где налит сок…
Выбираюсь, как из грааля…
Чёрный ласковый мотылёк

Вьётся над виноградным жмыхом,
Словно тщится душа лозы
Попрощаться с тоской и лихом,
Что из будущего сквозит.

Будут зимние дни и ночи
Меж собою делить часы,
И студёная даль жесточе,
И споют ветра на басы,

Но в камине зажжёт поленья
Виноградарь любимый мой
И вина нальёт, без сомненья,
Чтобы выпить его со мной.

Ветер вырвался из затвора
И нагнал над селеньем туч.