Алексей Михайлов - Люцифер

У них нет рогов, как у взрослых баранов,
Не вижу когтей на ногах и руках,
Нет крыльев и клюва могучих орланов –
Они не удержат добычу в клыках!
Смотрел я невольно за тигром огромным,
Следил за волками и прайдами львов,
Я думаю, звери питались скоромным –
Трава непригодна для их животов!

А тут человек беззащитный и голый
И пахнет живым, как добыча зверья,
Так справится ль он с этой жизнью тяжёлой,
Коль Бог оставляет его без жилья?
Расспрос учиню этим милым созданьям,
Пока не случилась в их жизни беда!
Уж лучше помочь с небольшим опозданьем,
Чем их потерять для Земли навсегда!»

Швырнул Люцифер малый камешек в воду,
Взглянули тогда на него существа,
Спросил он: «Какого вы племени-роду?»
В ответ на вопрос прозвучали слова:
«Из праха земного мы созданы Богом,
Для нас сотворил он и сад, и зверей,
Беседовал с нами Создатель немного,
Но стали мы оба животных мудрей.

Меня называл наш родитель Адамом,
Дал имя «Лилит» наречённой жене,
И молвил: «Ты будешь всегда моногамом,
Других не увидишь ты даже во сне!»
Творец нам рассказывал, кто мы такие,
О промысле нашем, о вкусной еде…»
«А что Он вещал про желанья мужские?» –
Спросил Люцифер, умолчав о стыде.

«Да, были слова о различных желаньях:
Чтоб я пожелал быть супруги главней,
И чтобы при ловких и умных стараньях
Всю жизнь был властителем грозным над ней!»
«А что же на это сказала супруга?» –
Опять у Адама спросил Люцифер.
«Лилит отвечала, что муж – не заслуга,
Что знать не желает подобных афер!

Твердит, что мы созданы оба из глины,
А значит, что друг перед другом равны…
Другие желанья просты и невинны,
Особо которые мне не нужны».
«А зрил ли ты страсть у влюблённых животных?» –
Пришлец вопросил, улыбнувшись слегка.
«Зачем мне такое средь дней беззаботных?
Я сыт и супругой доволен пока!

Вот только она не встаёт на колени,
Чтоб смог ей поставить стопу на главу.
Красавица явно подвержена лени:
Строптива во сне и смела наяву!»
Окликнул прелестницу муж своенравный:
«Лилит, опустись на траву предо мной!
Ведь я для тебя на Земле самый главный,
Так будь мне покорной и верной женой!»

Лилит подошла к закричавшему мужу,
Не мысля вставать на колени пред ним:
«Адам, ты, похоже, упал прямо в лужу,
И брызги летят по сужденьям твоим!
С чего я должна быть настолько покорна,
Чтоб пасть пред тобою безропотно ниц?
Сочла б я тебя самым главным бесспорно,
Коль стал бы орлом ты средь маленьких птиц!

Мы созданы оба из праха и глины,
Занятия наши – лишь сон и еда!
И разве мы в этом с тобой не едины?
Не стану рабыней твоей никогда!»
Лилит повернулась к мужчинам спиною,
Поспешно шагнула от берега прочь,
И вдаль побежала она под луною,
Ей спутницей стала чудесная ночь.

Смотрел Люцифер ей вослед, не моргая:
«Вот так и закончился этот расспрос…
Сбежала от мужа супруга нагая,
Укрыв чудный стан водопадом волос…»
А вслух произнёс он: «Лилит не злонравна…
Ужели не знаешь, что делать, Адам?
Твоё поведение очень забавно!
Взгляни между ног, что увидишь ты там?

Легко от тебя убежала услада –
Её унесла молодая жена!
Красавицу зря не ласкал ты, как надо –
Прелестнице страстная ласка важна!»
«Зачем ты решил мне рассказывать сказки,
Прекрасный, крылатый и мощный пришлец?
Лилит не нужны были нежные ласки –
О них промолчал в разговоре Отец!»

Не понял Адам речь посланца от Бога,
Направил растерянный взор в небеса:
«Уж больно жена у меня быстронога –
Не смог я вцепиться в её волоса!»
«Адам, ты невинен умом, как травинка,
Не можешь постичь ты любви глубину,
А чтобы была у тебя половинка,
Проси у Отца ты другую жену!»

Луна наблюдала с лицом ироничным
За встречей трёх дивных созданий Творца:
«Похоже, не стал человек гармоничным –
Умом не походит Адам на Отца!
Не станет Господь исправлять человека –
Что вышло, то вышло, оставит таким,
Отныне над ним станет плотной опека,
Чтоб он отдавался занятьям мужским!»

Оставил Адама на бреге Денница,
Решив посмотреть за сбежавшей женой,
Опять он вспорхнул над землёй, словно птица,
И вскоре летел над планетой ночной.
А там, за пределами райского сада,
Не видел он зелени трав и цветов,
Ни пастбищ у рек, ни единого стада –
Под крыльями мир оказался суров.

Смотрел Люцифер на звериные игры,
Где слышались рёвы и жалобный стон,
Как рвали оленей жестокие тигры,
И мамонта гнал по степи смилодон.
«Безжалостный мир вне чудесного сада
Был создан родителем в несколько дней.
Теперь надзирать мне за этим всем надо,
Чтоб жизнь на Земле не казалась страшней!»

Расстался он с первым своим впечатленьем –
Чарующий сад – лишь Земли уголок,
Где вовсе не пахнет ничьим истребленьем,
И там не затопчут зелёный росток.
Он думал о рае, божественном чуде,
Летая стремительно, словно болид:
«В нём всё превосходно: и звери и люди…»
И вспомнил о дерзком побеге Лилит:

Вдруг вспыхнуло что-то огнём в Люцифере,
И в том проявилась его доброта:
«Беглянку съедят ненасытные звери –
Для них безразлична её красота!
Но надо признать, что она невиновна,
Хотя и была перед мужем дерзка,
Во вспыхнувшем бунте права, безусловно –
Ведь женщину сделала Божья рука!

Бог, видно, не знает о чувстве прекрасном,
Какое узрить довелось у зверей…
Я резко сужу об Отце самовластном,
Но надобно быть с человеком мудрей!
Наивный, не знающий подлинной страсти,
Утратил главенство Адам над женой.
Теперь Бог нашлёт на беднягу напасти
Иль, может, одарит супругой иной…

Но здесь, на Земле, без защиты и силы
От горькой обиды сокрылась Лилит,
Ей дивные райские кущи немилы,
Разрушен Адамом семьи монолит…»
Увидел Денница беглянку на склоне
Высокой, поросшей кустами горы,
Бежала к пещере Лилит от погони,
И были красивые ноги быстры.

А ниже по склону увидел он львицу,
Стремительно мчащую деве вослед.
Встревожила эта охота Денницу –
Красавица в миге от смерти иль бед!
Но миг для посланца – отнюдь не мгновенье –
В нём может быть дум и деяний полно!
Он стал перед львицей скалой преткновенья –
Её обойти никому не дано!