Мераб Хидашели - Concedo

Мертвец Живота выпросил плач…

Все кости Уйльяма Блейка иль наши, иль их,

Никто не крал костей, они общие…

Куда деваться нам?

Зажаты мокрые выходы вмятинами восковой лодки

и свистит подлодочная фея

Сливаясь с колыбелью береговых каннибалов…

Они выкричали сами нас предлагая

Всемирное свидание любви,

как дробные подлинные Боги…

Река играет для мертвеца роль сталкинга

неведомую для шёпота лжи

утонувшей сигары родом из Денвера…

Нас оцифровало одиночество, но

цифры-четвертушки на макушке полной озноба,

и плывет лодка в даль,
ГДЕ СМЕРТЬ НЕВАЖНА
за воротом Дух заказывает вальс

Поднебесной для Пенелопы,

не подруги Одиссея, а спутницы

Гуахо ожидающего на крашенной от стыда

скамейке подслушивающим тишину…

Не знает мертвец про ложь бессмертия

и мигрень-мука каждого дня

разносит визги раздробленных пальцев Чочары…

Спотыкаются средь панорамных звезд

матричные наркоманы таща на горбах оконные рамы

сделанные на заказ.

…Плывет мертвец и некому возвестить о его

Смерти и некому прикинуться калакольчиком…

Тонированный туман, лишенный тщеславия,

как мавританский дротик веселится

на намасленных волосах, сонными

лакеями торчащих провожающих

в потустороннее…

16+

Возбужденный, возжженный, возмещённый яростью, с валяжной страстью,

впершись в последствиях въедливых глаз, гложа и гладая ту, что СТАЛА

РОДНОЙ-стал я двоедушным, движимый двусмысленностью, ибо видел ДВУМУЖИЕ

ВЫБОРА ИЗБРАННИЦЫ, двусветную замкнутость и двустишия ее не от ропота

чести, не от лицемерия, а от недоверия к нежности…

Перекопом

к духу моему начиналась ты, ПЕРЕНАСЕЛЁННАЯ, как побережье полное

опознанными телами, со сломанным калькулятором считающим лишь

клятвопреступления,

кичливостью

измаранной и дерганной НЕВТЕРПЕЖ, умением обцарапивания мыслей расстёгнутой

грудью…

Раструсила ты все, что расстелил я…

Расселина твоя пахла трусливой похотью и не различала С ЧЕГО…

Ладони твои, как промокашки, пристегнутые к чувствам и промокала ты суть…

Приспущенная и недовылепленная устроила ты ПОКАЗ ПОКАЗНЫХ:

– Не всерьёз, не в силах, не в счет, невтерпёж,

не второпях, не впрок, не в пример, не впервой…

Начинённая ненавистью с глушителем, полная ломотой клейкой клеветы,

испятнанная подозрениями, истасканная ревностью мы стали ИНОХОДЦАМИ…

Заболочена лжесвидетельствованиями и чужими совесть…

Решилась ты

ЗАБРОСАТЬ СЕБЯ МНОЙ,

применить, как заборище и не суметь

вне тебя…

Загримированная

ГЛАЗАМИ НА ЗАДВИЖКАХ,

зайдя в меня, как в бронированное

купе, заговорщица незаконнорожденная залакированными лярвами, изучала

возможность временного объезда…

КАЕНОВАЯ ПЕЧАТЬ-КАК НЕ-КАК НИ короткометражным корсетом примерила

талию и НЕНАВИДЕЛА ТЫ КРАСНЕТЬ, лишь кровавить ВОСПАЛЕНИЕМ ЛИЛИЙ И ЛИЦЕЗРЕЛА:

– КТО БЫ НЕ И КТО БЫ НИ, КОЕ-КОГО, КОГО-ЛИБО…

ТЫ МЕНЮ грязной забегаловки, грязная от комкания ежечасных, латанная

ЛАЦКАННЫМ ПЫХОМ, владелица клише похожим на лобок павиана…

Любвеобильность стала любопытством и марш-бросок твоего мешка мерил и

ведал ложью и ДОВЕРИЕ мое-просроченный пропуск-нежилось на простыне

пуганным потным страхом инокроватных проходящих

И ОЩУЩАЛА

ТЫ ЛИШЬ ПРИСУТСТВИЕ РАМЕДЕОСА…

Пылкий дух мой, СОВЕРШАВШИЙ ЛИШЬ ВОСПОМИНАНИЕ, ПРИМЕРЯЮЩИЙ ситец ХЬЮЗА,

скоморох с сознанием веселящего киллера, готовил

Скрижал УХОДА ОТ..

…Слюдяного и частого приступа-

…не проходить насквозь Духа, чёрканный вновь,

чиненный осколками и выбирая разболоченное шоссе-НАУЧИЛСЯ НЕ ИЗРЕКАТЬ,

НО ВЫШЁПТЫВАТЬ ЛЮБОВЬ,

СДЕЛАЛ ЯСНОСТЬ КОЗЫРНОЙ И ВЫЧЕСАЛ Все пятна, ЧТО ОТ ЗУДИЛ…

И рассвет, в который раз, зардел заряженной БЕЗ НАС ночью…

Зараженная от губно-зубного соития,

ГУБА, КАК ГОМОН

вытекла глоданным

гневом и гласная Правда, подманенная подложенным аутом заявила о

ГАЛЕРЕЕ ПОДДЕЛОК И СДЕЛАЛА МЕНЯ НАИЙСКРЕННЕЙШИМ, НО НАИЗНАНКУ…

ЧЕЛОВЕКО-КОЙКИ

наших ЧЕЛОВЕКО-ДНЕЙ

искали остатки

ШИФСКАРТЫ,

на которой, говорят, был указан

дешевый ОТЕЛЬ,

где я был МАГАРАДЖОЙ-МАЛЬЧОНКОМ,

А ты ИСКУССТВОМ-НАХОДИТЬ И ПОДРЫВАТЬ МЕНЯ,

ПОДРЫВАТЬ И ВИНИТЬ

ЗА
БЫСТРО НАШЕДШУЮ И ПРОШЕДШУЮ НОЧЬ…

скромность креп-жоржета…

Пошлые маневры лавровишневых губ и готовность отозваться недослышав…

Маленькие зверки трепещущего тела прятали свободу полную наивностью

и попрошайка-улыбка предлагалась на осмотр полноты выпечки грудей, что