Александр Китаев - Серебряные ведра

Серым днем весны печальной
лаской хмурой я овеян…
Светлый образ, что взлелеян
солнцем мая,
убегая,
шлет привет прощальный…
И тоскую, одинокий,
в трепетном молчаньи…
Кто же близкий и далекий,
вновь найденный
и влюбленный,
будет на свиданьи?
Отуманен грустью странной,
я не знаю цели…
Грезы тихо отлетели
тяжким летом
по тенетам
мертвым караваном.

Сады полны благоуханий.
Так сладок вешний чернозем.
Мы в алом трепете желаний
Тела истомные сольем.

Под серебристый шепот мая,
Под ярый рокот горных струй,
В напевный час, изнемогая,
Испьем грозовый поцелуй!

На изумруды трав уроним
Безумно-белый шелк одежд.
Потонем – бешеные кони —
В огне исполненных надежд.

И подойдем к последним граням…
Я вскину к звездам светлый стон!..
А на заре печально ранней
Глубоко канем в мудрый сон…

Звонкая пена поет под кормою…
Грозный пред нами вздымается вал…
В радужной радости правим ладьею,
Славим опасности скал…

Весело, белые, в ветре трепещут,
В синие дали несут паруса…
Чайки поют нам… А издали блещет
Белых огней полоса…

Волны взбегают взбешенною стаей…
– Брат! Полюби дерзновенность преград! —
Белое знамя над нами взлетает…
Мы не вернемся назад!..

Мир опостылел… И остыл
Огонь ночей, истомный пыл…
Весне и ландышам цвести,
А сердце шепчет: «Милая, прости!

Прощай, забудь навек!» И снова
Жаль жутких вечеров в лесу сосновом…
Я помню бледность обнаженных
Ног… в ореоле трав темно-зеленых…

В открытых широко глазах —
Печаль и темная гроза…
Как острый яд, уста пьянят…
И странен черный вскинутый наряд…

Я помню все… Но лишь однажды
Цветут цветы весною каждой…
. . . . . . . .
Весною новой, ночью лунной,
С тобой ли встретим миг безумный?

Не правда ли, печальная весна?
И дождь, и снег попеременно
Мутят стекло закрытого окна
И кажется, нет солнца во вселенной…

Везде, во всем – пустая тишина…
Лишь тенькают часы жестоко-неизменно…
Природа точно вся заражена…
Не расцвести цветам и грезам сокровенным!..

Растления полна, земля не губит
Лишь яркого цветка любви моей…
Больное сердце беззаветно любит
В тоскливых буднях серых дней…

На берег моря, на берег моря,
На дикий берег я убежал.
Я в страшном горе! Я в страшном горе!
Я черный призрак судьбы меж скал.

Шумите, ветры, бушуйте, ветры,
И заглушите мою тоску!
Все песни спеты. Все песни спеты!
Хочу умереть на морском берегу.

Давайте челн мне! Скорее челн мне!
Мои глаза, как ночи, черны.
На горизонте зажглися молньи,
Хочу умереть на гребне волны!

Я – черный призрак, я черный демон,
Хочу умереть на высоком и белом
Гребне волны!

С рассветом дня я умираю.
Когда ж вечерняя заря
Займется, приближаюсь к раю,
И невесомый, и горя.

Приди, последнее молчанье
Моих торжественных высот, —
И небожителя венчанье
Свершит безмерный хоровод,

И обменюсь кольцом венчальным
С подругой вечною небес,
С земным концом моим печальным
Свяжу небесных нить чудес.

Тоска. Великая тоска.
И нет речей. И нет мечты.
Устало осени цветы
Срывает слабая рука.

Устало падают дожди,
Загонят ветер в темный дом.
Застонут ставни под окном.
О молодость! О подожди!

Как пусто в доме! Свет свечей
Встревожит темноту на миг.
Как скучно мне! Как много книг!
Хоть пару бы живых очей!..

Бессилен род людской и зол.
И Твой, о Господи, престол
В его неистовых пирах
Кощунственно повергнут в прах!

Нет, не был человек велик.
И Твой, о Господи, Твой лик,
Века сиявший красотой,
Оплеван смрадною толпой.

Познанья бич небесный свод
Жестоко много лет сечет,
Но тщетная пытка. Страж молчит.
И только звезды мечет, спит.

Благословил унылым словом
Господь страну мою.
Под серым облаков покровом
Я от тоски пою.

Мне золотых не жаль созвучий
Вливать в печаль и боль.
Пою – осенний лес дремучий,
Когда молчу – король.

Где тайна синих океанов
Нетронутых земель —
Там в тьме пророческих туманов
Мой трон, моя свирель.

…И у верховного предела,
За гранью роковой черты —
Ко мне, как Голубь, мысль слетела
Иной нездешней красоты.

Сиянья Голубиной Тайны
Щедры и горячи лучи,
И так же в мире не случайны,
Как и возмездия мечи.

Есть мост перекидной, как пламя,
К земле с лазоревых небес:
Даруй Святого Духа знамя,
Ступеней золотой навес.

Моя тоска, как свет вечерний.
Моя тоска, как бледный сон,
Сплела венок. Венок из терний —
Одну из царственных корон.

Как мрамор вековой гробницы,
Мое чело, моя рука.
И веют сумрачные птицы.
Царица сумрачных – тоска.

В глухом я замурован Доме
Безумия и страхов жизни.
Что, палачи, скажу вам, кроме:
«О кровь моя! Скорее брызни!»

Серый день. Тоска по счастью?
Треск огня, как хриплый кашель…
Верим бледному ненастью.
Не до замков! Не до башен!

Ах, раскрой портьеры окон!
Тусклый свет таит улыбки.
Как поблек твой светлый локон!
Блекнут золотые рыбки…

Где же счастье? Вот весенний
Месяц март. А солнце где же?
Уж восторгами сближений
Наши взгляды светят реже.

В безразличной смене весен
Гаснут мысль, любовь и слово…
Этот серый день несносен.
Подождем дня золотого?..

Какие тихие долины!
Какая бедная любовь!
Долины дева! приготовь
Вино, и миро, и рубины!