Вячеслав Евдокимов - Лес Великий

Корни с хрустом отгрызали,
Смачно чавкая с того…
Звуки мчались страшно в дали;
Лес стал в дрожи оттого…

И Стволы вдруг задрожали,
Вот‒вот скоро упадут
В беспокойстве и в печали…
Слаб Деревьев стал Редут.

Уж теряют равновесье,
Наклоняются вкривь‒вкось…
Кабанов вкруг мракобесье.
Страх всех, взгляд на них чуть брось.

Все растеряны донельзя…
Как разбою дать отпор,
О защите чьей‒то грезя,
Да Защитник есть ли скор?

Часть теряет уж сознанье,
И в глазах явился страх…
Ну за что им наказанье?
Злоба прёт на всех порах…

Дуб воскликнул: «Хворостиной
Гнал Хозяин раз Свиней,
Те толпой послушной, смирной
Подчинялись все—то ей.

Знать, в ней строгость есть и сила,
И высок авторитет,
Коль сто раз их не просила:
Хлесть! – и неслухов уж нет.

Быть в отчаянье причины
Потому и нет у нас:
Ветви наши – хворостины,
Их большой в Лесу запас.

По бокам хлестнём да спинам
По Кабаньим да сильней,
Не сберечь шкур их щетинам:
Тело голое Свиней,

Значит, будет страшно больно
От ударов, убегут
С визгом каждый резким сольно,
Уж в Лесу не будут тут!»

И пример, хлестать как, дал им,
Кабанов что сразу пять
Прочь умчались с визгом шалым:
Корни ль с болью подрывать?!

Он других хлестал нещадно,
Уж и те умчались прочь!
«Чтоб вам не было повадно
Наши жизни зло толочь!»

И Деревья все другие
Враз пустили ветки в ход —
Всех усилия лихие!
Боль взяла кабаний сброд…

Заметались! Нет спасенья.
Ошарашенно бегут!
То им кара, без сомненья.
Леса вмиг воспрял Редут!

Кабанов он хлещет пылко,
Как цепами, – молотьба,
Лес одна как молотилка —
Такова врагов судьба.

Мчат от Леса прочь гурьбою,
Боль не в силах уж терпеть,
Не владеючи собою,
Ветки Леса – Леса плеть!

Всем несёт она расплату,
Кто осмелится напасть
На родную с детства хату,
Разорвав вон вражью пасть…

Но отпор коль мощный встретит,
Страх его берёт и дрожь,
Как кабаньи орды эти,
Знать, отпор силён, хорош!

Так неслись, чуть не столкнули
Вон Стихию с троном прочь —
Не летят быстрей так пули —
Так во всю летели мочь,

Вмиг в своё болото ринув,
Погрузившись тут же в грязь,
В неприглядную картину
Сразу в ней и превратясь,

Лишь, дрожа, торчали уши,
Страх вразнос хвосты их тряс…
Отвратительные туши,
Случай, случай их лишь спас.

«Осадить, – Стихии крики, —
Кабанов трусливый бег!».
Хоть взмечи пред ними пики,
Превративши тем в калек,

Результатов, нет, не дали,
С визгом‒хрюканьем они
Мимо прочь промчались в дали!
Нет, вернуть их не мани

Ни овсом, ни желудями.
Им заказан к Лесу путь:
Ни насильем, да и сами
Не пойдут опять. Тонуть

Лучше будут в мерзкой жиже,
Под Деревья чем придут.
Потому Травы все ниже:
Больно там сечёт Редут!

Сброду этому Стихия
Плюнуть лишь смогла вослед:
«Шкуру вы спасать лихие…
С вами мне не ждать Побед.

Быть теперь вам всем в опале.
Свиньи вы и свиньи есть,
Бой не выиграв, удрали,
Потерявши с страха Честь.

Напролом идти негоже,
Бьют смертельно сразу в лоб…
Но сгубить Лес надо всё же,
Запихать трухою в гроб!

Может, надо одурманить,
Разум трезвый чтобы сбить,
Всю из Леса выбить память,
Кто он есть, порвать, как нить?

Поднеси ему хмельного,
Чтоб свалился сразу с ног,
То тебе в веках не ново,
Загубить ты многих смог,

Хмель задорный и коварный,
Вейся, вейся вкруг Стволов,
Вид безволен будет, пьяный…
Вот удачи мне улов!

Скрутишь волю, значит, руки.
А без них Защитник – ноль.
Тут и Лесу будут муки…
Одурманить‒ка изволь!»

Из землицы Хмель пробился,
Обвивать стал все Стволы,
По ветвям пополз… Как Киса,
Замурлыкал, ждя хвалы,

От Стихии разлюбезной,
Что усердием ретив,
Что в разбое, мол, полезный,
Сам собою горделив.

Всё в Лесу им уж обвито,
Всех сознание затмил…
«Не жил Лес чтоб именито,
Задуши с своих всех сил,

Затянувшися петлёю
На холёных шеях, Хмель,
Всех Стволов. Горда собою,
Чтоб я видела отсель,

Ухмыляючись отрадно:
Вот и Лесу, мол, конец.
По нему пройдусь Парадно,
Я‒де в битвах молодец!»

Кто годами меньше, ростом
Из Деревьев, не силён,
Тот уж видит тишь погоста
И чуть жив, бедняжка он…

Но тут Дуб воззвал к их воле,
Видя их плачевный вид:
«Братья! Будем мы доколе
Зло терпеть?! Тьма Фитонцид

Есть в резерве нашем бравом,
Их и пустим дружно в бой!
Нет в Лесу хмельным отравам,
Будем с трезвой головой!

Фитонциды! Все в атаку!
Победить хмельной дурман,
Дружно, смело риньте в драку,
Чтоб сознания туман

Нас покинул, трезвость давши,
Ведь безволие – наш враг».
И пошло тут рукопашье,
На кулак пошёл кулак!

Фитонцидов много, уйма!
Окружён враг и разбит!
Как спастись – его лишь дума,
С страха стал не боевит —

Так досталось на «орешки»!
С дрожью вон с деревьев сполз,
Не забывши в дикой спешке
Прихватить хмельного воз…

Задышал тут Лес лечебным
Сразу воздухом, стал трезв.
Жить нельзя ввек с непотребным,
Без него умён лишь, резв.

Хмель приполз к Стихии, плача,
И прощения просив,
Что постигла неудача,
Что такой вот он труслив…

Та его ножищей пнула:
«Прочь, презреннейшая тварь!
Ты всё действовал сверхснуло,
Да и мал ума твой ларь,

Страшно жидких концентраций,
По старинке всё живёшь…
Надо было постараться!
Вот тогда б и был хорош.

Нет тебе вовек прощенья,
С глаз моих пшёл вон долой!»
Тот уполз без возмущенья
Прочь с поникшей головой…

«Ну и слуги, ну вояки!
С ними сделаешь разор…
Убегают прочь до драки,
Принося мне тем позор.

В Лес Жуков я Дровосеков
Запущу – мой хитрый план! —
Чтоб без Смерчей, Бурь и стеков
Наконец‒то пал Титан,

Изнутри в труху разрушен
Вдруг невидимым врагом,
Поразвесит коли уши:
″Ах, Жуков как тьма кругом!

То невиданное диво,
Заграничный эксклюзив,
Ходят мощно, горделиво!
Не принять как этих див,