Сергей Бушов - Рассыпая мусор. Стихи

© Сергей Бушов, 2020

ISBN 978-5-0051-5333-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Я долго думал, как мне составить книгу своих стихов. Было два очевидных решения: либо отобрать лучшие, либо издать практически всё, кроме самых плохих. Большинство авторов выбирают первый вариант, и это, скорее всего, правильно. Но я же не большинство, я всегда был странным. И что за критерий отбора должен я применить? Какие стихи – лучшие? Те, о которых отозвались хорошо? Те, которые мне нравятся в эту секунду? А вдруг я открою завтра что-то сокровенное, важное вон в том жалком четверостишии с кривой рифмой, которое собираюсь отбросить?

С другой стороны, если издать всё, то наверняка читатель, да и критик, будет недоволен. Средний уровень стихов весьма невысок, скажут они. С третьей стороны, меня не очень волнует мнение критиков и читателей…

В конце концов, я нашёл выход. Я разбил книгу на несколько разделов со стихами для разных целей. Хотите лучшие? Вот вам лучшие. Хотите странные и непонятные? И такие есть. Хотите корявые, в которых что-то есть, поэтому выбросить жалко? Понятно, что не хотите, но я всё равно их добавлю в книгу.

В общем, я всё равно отбросил достаточно много – совсем некачественные, слишком личные или те, которые могут кого-то оскорбить, а также, разумеется, те, которые и вовсе не сохранились – по молодости я не очень-то заботился о своём наследии – но книга в таком виде, как она есть сейчас, меня устраивает полностью. А если кому-то ещё принесёт радость ли пользу, то и в этом, думаю, нет ничего плохого.

Сюда я постарался собрать те свои стихи, которые мне самому нравятся безусловно, всегда, и, думаю, что могут быть интересны большинству читателей, которым не очень хочется копаться в завалах текстов разного качества.

* * *

Я буду по-особому доволен,

Когда сей мир изменит прежний вид,

И в нудных снах, приевшихся до боли,

Меня изыск сюжета поразит.

Но ясно представляется картина,

Один мазок покажется едва,

И в глине видишь контуры кувшина,

И новость ни насколько не нова.

И форма облаков знакома вроде,

И старый потускневший циферблат

Сто тысяч раз усталой стрелкой пройден,

И мысли все обдуманы стократ.

И тычешься в обыденность, как пьяный,

И мнится, что спасён, что не погиб,

Когда находишь в контурах изъяны

И в гранях – незначительный изгиб.

25.11.93

* * *

Только так – нанизать на тире

Два десятка различных понятий —

Бросить взор на гравюры Доре —

Выбить дверь – ускользнуть из объятий —

Засмеяться – всплакнуть ни о чём —

Уронить пару петель со спицы —

Прожурчать леденящим ключом —

Всё забросить – отвлечься – забыться…

Только так. Только здесь и сейчас.

Сквозь видения, образы, факты.

Через лес недосказанных фраз,

Какофонию – паузы – такты.

Удивить – полюбить – погубить —

Не узнать – не понять – не ответить —

Разреветься – посуду побить —

Умереть – и совсем не заметить.

Как часы – перестук каблуков —

Метроном – замирания сердца —

В мимолётном потоке веков —

Опьянеть. Закружиться. Согреться.

6.4.94

* * *

Сто лет спустя войны не будет.

Не будет бедствий и смертей.

И всё вокруг заселят люди.

Куда деваться от людей?

В дешёвом лунном ресторане,

Держа протезами стакан,

Я зашепчу какой-то пьяни:

«Будь проклят этот ресторан,

И Бор, и Ньютон, и Гагарин,

И свалка Млечного Пути,

Где триллион бесхвостых тварей,

А человека не найти».

А мой сосед вздохнёт с тоскою,

Решит, что я не очень пьян,

И мне титановой рукою

Нальёт ещё один стакан.

Он хрипло пробормочет: «Верно.

Мы тут одни на сто парсек.

Так выпьем, чтобы в этой скверне

Нашёлся третий человек».

«Дурак, – отвечу я сквозь зубы,

Стакан мгновенно осушив, —

Да мы с тобой всего лишь трупы —

У нас протез взамен души».

Сжую искусственный картофель,

И объектив зальёт слеза:

Я вспомню чей-то светлый профиль

И чьи-то серые глаза.

…Дрожит пластмассовое веко.

Иссяк заряд у батарей.

Я знал когда-то человека.

К чему мне триллион людей?

26.9.94

Случай с крокодилом

Как-то маленькая Света

Быть решила крокодилом,

Прибежала к дяде Пете

И канючить начала:

«Дядя Петя! Дядя Петя!

Я хочу быть крокодилом!

Он зелёный, и красивый,

И зубастый, и большой».

Дядя Петя удивился

И сказал: «Послушай, Света,

Быть зелёным крокодилом —

Это так нехорошо!

Ты кого-нибудь укусишь

Или просто испугаешь,

И потом у папы с мамой

Будет множество хлопот».

Света сильно разрыдалась:

«Я хочу быть крокодилом!

Хоть немножко, хоть минутку —

Дядя Петя, разреши!»

Но ответил дядя Петя:

«Ты капризна и упряма,

И с тобой о крокодилах

Говорить я не хочу».

Света к дедушке метнулась:

«Деда, ты такой хороший!

Разреши быть крокодилом —

Умным, добрым и большим.

Обещаю быть послушной,

Не кусаться, не лягаться,

Помогать по дому маме

И ходить на поводке».

Дед в очки взглянул на Свету

И ужасно рассердился:

«Это что за разговоры?

Ну-ка быстро замолчи!

Мы на фронте воевали

И фашистов победили

Не затем, чтоб наших внуков

В крокодилов превращать!»

Света – к бабушке, на кухню:

«Слушай, бабушка, ты можешь

Разрешить хоть ненадолго

Крокодилом мне побыть?»

Баба Маша приложила

Руку к Светиной головке

И сказала: «Зой, поди-тка.

У неё, наверно, жар».

Тётя Зоя – мама Светы —

Подбежала и спросила:

«Света, что ты, нездорова?

Покажи-ка язычок».

«Я хочу быть крокодилом!» —

Громко Света зарыдала, —

«Ну пожалуйста, ну мама!

Мама, можно?» – «Нет, нельзя».

Мама Светы, я замечу,

В школе номер 210

Всем родителям известна

Как отличный педагог.

И поэтому, услышав

От ребёнка эту дикость,

Тётя Зоя осознала

Неизбежность крайних мер.

Свету – шлёпнула по попке,

Дядю Петю же спросила:

«Ну откуда, объясните,

У ребёнка странный вкус?

Не Брюлловым восхитилась,

Не красой родной природы,

А каким-то крокодилом —

Этой пакостью живой!

Это вы всё, Пётр Иваныч,

Со своими «гарбуза'ми»,

Неопрятностью в одежде

И безвкусными панно».

Света горько-горько плачет:

«Я хочу быть крокодилом!

Я не буду, обещаю,

Есть людей и продавцов.

Почему нельзя? Скажите!

Вот увидите – я стану

Лучшим в мире крокодилом.