Кишкембаев Арман - Лирика без границ. 2016

Жесток был и последнее отдать готов,
Любила, ненавидела во сне.
Искал/искала Бога в тысячах миров:
Но пусто там.
Ведь Бог живёт
Во Мне.

Пей её до дна, с упоением,
Она твоя Пенелопа после тяжёлых странствий,
Каждый твой день – теперь воскресенье,
Покой и уют. Позабыты былые мытарства.

И всё реже снятся кошмары
Прошлых жизней. Трофеи пылятся на полках.
Ровный огонь вместо пожаров,
А сердце стучит, собранное из осколков.

Но однажды проснёшься пораньше,
Вдруг уловишь чуть слышный запах прибоя,
Зажмурься: теперь ты снова младше!
Признай, Одиссей,
Твоя стихия – Море!

От тебя несёт перегаром мыслей,
Что каждую ночь насилуют мозг.
Не жизнь – бытие без всякого смысла,
Свечи потухли. В подсвечнике – воск.

В шоколадном фонтане надежд и желаний,
Что мертвы уж два века, а может, и пять,
Ты утопишь три сотни ненужных признаний.
Вот бы жизнь утопить… Или просто – проспать!

Тебя проведу сквозь врата Сотворения,
Бог на каникулах, Я – Его зам.
Там Молитва и Грех, злость и терпение,
Только войдёшь ли со мной в этот храм?

Береги себя, как тебя берёг
От тревог, от вьюг, от всякой случайной беды.
Береги, как я наверно не смог,
Не успел… Ну а ты, пожалуйста, береги.

Будь весела, покоряй города и миры,
Не позволяй никому говорить, что слаба,
Пусть нет меня здесь, но помни: есть всегда ты,
Будь бесстрашна, слову и делу верна.

Береги себя, как тебя берёг
От пустых волнений, глупых людей, суеты.
Береги себя, ведь если б я мог,
Я бы светом стал в каждый твой миг темноты.

Нужно больше воздуха, я задыхаюсь
Среди людей, небоскребов и улиц.
По лестнице вверх я, перил не касаясь,
Лечу, от солнца беспомощно жмурясь.

Без устали годы свои я терял,
И тебя заодно отпустил так беспечно,
Лишь цинизм теперь будет мой пьедестал,
Но и это, родная, нисколько не вечно.

Я – душа-одиночка, странник заблудший,
И вдали где-то света луч из темноты,
Там трава зеленее, воздух там лучше,
Только я задыхаюсь, ведь воздух мой – ты.

Мой женатый бог нервно курит
И мешает текилу с виски,
А я забираюсь с ногами в постель.
Меня он размеренно губит,
С утра уходя по-английски,
Я взглядом упорно царапаю дверь.

Мой женатый бог сегодня не в духе:
Ругает каких-то министров и замов,
Я послушно киваю в ответ.
Кто-то пустил о нем грязные слухи,
Мол, дамский угодник, не может без самок —
Это всё ложь и попросту бред.

Бог мой совсем идеален:
Красив, умен, ну во всем мне пример!
(Я о нём написала б трактат).
Единственный. Уникален.
Не знает полутонов, полумер.
Только он…
Безнадёжно.
Женат.

Все поезда и маршрутки ведут не туда,
Путь мой осилит лишь только идущий.
Молю я, Всевышний, скажи мне, где та страна,
В которой всё ещё Ты – Всемогущий?

Спутника нет, так дай мне хоть карту
Иль компас, или Полярную, может, звезду?
Для меня ведь и неба не жалко,
Я по образу и подобию
Твоему…

А знаешь, начнём всё сначала?
Но теперь без обмана,
без лжи и коварства…
И молитва вдруг зазвучала:
«Да пребудет
Во веки веков
Твоё Царство!»

Наступивший рассвет нас с тобою рассудит,
Мы расходимся молча, к чему суета?
Лишь бы нам позабыть о случившемся блуде,
Забывать-то, конечно, с тобой – мастера…

Ни слезинки, ни слова упрёка вдогонку,
Завтра ждут сотни душ и множество тел,
Знаешь, ты спящим похож совсем на ребёнка,
Свобода наверно – единый предел.

Да и что в этом мире дороже, скажи,
Где пронзительно зло и пуста доброта?
Вот и мы без остатка погрязли во лжи,
Только путь наш усеян глухим «никогда».

Уходя, закрой дверь: не видишь, сквозняк?
И не только снаружи такая погода,
Что стоишь вдруг, взор устремив на меня?
В этой жизни любима мной только свобода!

У меня в душе дыра размером с Бога,
У меня в душе такая пустота…
Будто второпях купил я дом без Торга,
У меня внутри огромная дыра.

Да, купил я дом и крышу золотую,
Но в жилище гость – один сквозняк,
Больше не люблю, не злюсь и не ревную,
Пустота внутри. Ни рай, ни ад.

В сердце отдаётся стук глухой —
Нет ни боли, ни тепла, ни доброты.
Я молюсь – Бог, видимо, немой,
Или вдруг ему не слышно с высоты?..

У меня в душе дыра размером с космос,
У меня внутри огромная дыра,
Будто бы в толпе солдат о мире возглас…
У меня в душе
Такая пустота.

Ты мне нужна не больше, чем другие,
Я так устал от слов, от слез и обещаний,
Твои глаза красивы, но пустые,
Лишь притворяюсь, будто в них я утопаю.

Ты – девочка-обложка, глянцевый фантом,
Но и живые мне не сильно интересны,
И сам я – вовсе не герой, но дело в том,
Что я свободен от политики и прессы.

И день за днем, снедаемый тоской,
Тебе писать о вечности вдруг стану.
Не отвечай! Долой меня, долой!
Пусть время мне зализывает раны.

Я буду занят в будни, выходные
И обязательно сменю страну,
Лекарство принято, но на беду:
Ты мне нужна не больше, чем другие.

(Но помнить буду лишь тебя. Одну.)

Меня обходят стороной старушки,
И сочувственно кивают влюблённые,
Я один такой, никому не нужный,
Глаза погасли, когда-то бездонные.

Я жизнь бросал неосторожно
И необдуманно садился в поезда,
Но я был счастлив, счастлив, Боже!
Пусть забывал порой совсем про небеса.

Я столько лиц, казалось, знал, любил,
Но вот! Они уже забыли,
В ту ночь не нож в руке меня убил —
Любимые в ту ночь убили.

Меня нашли в семь тридцать в понедельник —
Остывший, полусгнивший труп.
Родные после спорили:
– Где деньги?
– Пропил их. Он был очень глуп.

А я лежал в костюме без движения,
Застыла кровь на бледных резких скулах.
Я ждал тебя – последнее спасение,
Но и тогда меня ты обманула.