Николай Нидвораев - Через поле. Стихи

Вчера, не глядя на мороз,
Часов наверно в пять,
Какой-то чёрт меня понёс
На улицу гулять.
Брожу, гуляю, всё о’кей…
Позёмка, фонари…
Но – вроде как среди людей,
А сам – в себе, внутри!

Как в перископа окуляр
Гляжу из глубины
На весь творящийся кошмар
С обратной стороны.
Куда-то все бегут, звонят,
Кто курит, кто – жуёт…
Меня – вообще (внутри меня)
Никто не признаёт!
С какой-то дамочкой завёл
Культурный разговор…
А та стоит, рефлексов – ноль.
Не слышит и в упор!

И, чтоб не выйти из себя
От этой всей муры,
И самого себя любя
По-братски изнутри,
Чтоб в ситуации любой
Иметь солидный вид,
Зашёл я в бар, с самим собой
По рюмке пропустить:
Там всё заточено под мой
Простой менталитет
(Я первый, как и я второй —
Не любим посидеть)…

Причём, бармен воспринимал
Всё правильно вполне —
Он аккуратно подливал
И мне (тому), и – мне.

Серые, в шапках мохнатого инея,
Дремлют кусты тальника.
Словно испугана стужей предзимнею,
Встала под утро река…
Светится, белой каймой обрамлённое,
Зеркало тёмного льда.
Видно, как около – струи студёные
Гонит речная вода.
Замерли воздуха белые шарики
В толще речного стекла…
Выпала ярых добытчиков на» реку
Добрая куча-мала.

Бу’рят, знакомую схему используя
Криво посаженных сот.
Гулко под этой толпой нетверёзою
Стонет измученный лёд.
Каждому хочется гордою птицею
Хищною стать на денёк —
Сидя над пропастью не шевелиться, и
Долго смотреть между ног.
Каждый к тому же, имеет характер, и
Не потеряет лица —
Либо провалится к чёртовой матери,
Либо поймает ельца.

Неясною тенью в тумане густом
Застыли постройки и скверы
Косматая туча легла животом
На город приличных размеров…
Лежит, водянистою тушей глуша
Движение света и звука…
Сквозь тучу куда-то бредёт не спеша,
В карманы упрятавши руки,
Меся башмаками студёную слизь,
До самого носа накинув
Башлык, и понуро уставившись вниз,
Не очень здоровый мужчина.
В болоньевой куртке, в брючатах, на вид
Потёртых в районе коленок…
Июльским букетом под мышкой торчит
Сушёный берёзовый веник…
Меж клёнов, от мокрого снега седых
И серых домов из бетона
Разносится смачный, размеренный чих,
Рождённый внутри капюшона…

Не может мужчина душою принять
Природных таких катаклизмов,
Поэтому климат решил поменять
Конкретно, внутри организма.
Обул свои чёботы, и потрусил
До бани, валтузить простуду…
Плохие погоды стоят на Руси.
Хворают хорошие люди.

Как-то вдруг потемнели обочины,
Проявилась брусчатка аллей…
Ночи стали заметно короче, и —
Солнце светит куда веселей…
А какие-то птахи неместные
(Хохолочек, и красная грудь) —
Облепили ранетки окрестные
И пируют вовсю, и поют!…
Утром выйдешь на улицу – холодно,
На деревьях блестит седина…
Но потом распогодится к полудню —
Сразу видно, приходит весна!

Рыжей лентой дорога петляла,
Та что тянется в бор, от моста…
Я не знаю, какие печали
Завели меня в эти места.
Я шагал по обочине рыхлой
От оранжевой жухлой хвои,
Подгоняя под бойкие рифмы
Сокровенные думы свои…
Было тихо. Пичуги не пели,
Дятел дробью нигде не стучал,
Только изредка сосны скрипели,
Нагоняя тоску и печаль.
Я оттуда побрёл редколесьем
На большак, по увядшей траве…
Никакая весёлая песня
Не сложилась в моей голове.

Что ни утро – туман, что ни день – чепуха,
От которой охота напиться…
Что ни вечер, то ищешь себе для греха
По шалманам попроще девицу.

Никогда не умел посчитать наперёд —
Научить было некому вовсе…
Я похож на оторванный лист, что несёт
По долине холодная осень.

Ни своих ни чужих, ни кола ни двора,
Ни звезды за пургою кромешной…
Что мне было дано – я безбожно просрал,
Уповая на пир бесконечный.

Вы, пожалуйста, ежели пьяный в дугу
Я свалюсь без дыхания в поле —
Закопайте меня на крутом берегу,
И найдите булыжник поболе…

А для всех, кто туда забредёт невзначай
Полевою тропой небольшою,
Напишите на камне: «Он был шалопай.
Но – с широкою русской душою».

По задворкам неприбранных улиц
Да по смурым казённым углам
Вся моя непутёвая юность
Пролетела, с грехом пополам…
Но – откуда-то взялся, не знаю
Этот сон… и всегда об одном —
Вольный ветер, да скачка шальная
На горячем коне вороном!…

А на небе подковою бледной
Светит месяц, и звёзды блестят
А скакун был украден намедни
У заезжих бедовых ребят,
Он галопом идёт по безлесью
Оставляя следы на снегу…
Выбивая копытами песню:
Убегу – убегу – убегу!…

Мне старуха-ведунья вещала
Мёртвым голосом, как на суде,
Будто конь мой – к великой печали,
Ну а бег – непременно, к беде…
Не хочу я вникать в эти штучки —
Я своё уже всё получил…
Просто, видимо, дряхлую ручку
Недостаточно позолотил.

У вас же такое, друзья и подружки,
Случалось, хотя бы разок —
Поселится где-то внутри черепушки
Настырный такой червячок,
И точит, и точит, гадёныш голодный
Подкорку твою без конца…
И ты уже сделать готов что угодно,
Чтоб как-то унять подлеца —
Напиться, а может быть, что и почище…
К примеру, сидел я такой
Однажды подавленный, в свой кулачище
Упёршись небритой щекой…
Серёжка Есенин сочувственной грустью
Меня ободрял со стены…
Текли мои мысли по узкому руслу,
Горьки, но довольно честны.