Димитрий Евстафиадис - Небесная листва души. Сборник стихов

Но чей-то голос вдали слышен,
Ветер странно таскает листья,
Скрытым светом весь мир дышит
У порога старых писем.

Места мало, ломит сердце,
Разум извлекает пытки,
Из тоски холодной детства
Юность черпает убытки.

Серым облаком дурманит,
Ранит выбор старый вновь.
Из прекрасного с цветами
Воздвигает мир любовь.

Пусть застывают прошлые сказки
И замирают в плену у тебя,
И так желаемые ранее ласки
Снегами падут на лицо января.

Кто-то истекает кровью от стигмат,
А кто-то горит в праведном огне.
Ты думаешь, я сильно рад
Добра и зла большой игре?

А некто видит путь скитаний
В порыве злых, развратных чар,
Другой же проклял мир желаний
И танец с пустотой венчал.

Есть те, кто истину не ценит,
Бежит от правды, растит ложь.
А мир свой ставит на колени
Тот, кто с добром до боли схож.

А будучи в лесу красивом
И наблюдая, как резвятся птицы,
Строптивый раб стрелой игривой
Разрушит плоти их границы.

Ты знаешь, что за явную любовь
Готова ты на подвиги любые и удары шила.
Но вот в крови идёт душа пустая вновь,
Что путь твой разломать во тьме решила.

Заплачет тот, кто чувствует всё сердцем,
А зубы стиснет ненависти сын,
В глаза наивные насыплют жгучим перцем,
Пророк же навсегда останется босым.

Я облаками пишу твоё имя на небе,
Но пачкаю цвет его тёмными тучами.
Быть может, в другой нереальной системе
Твои руки держат мои не от случая.

У нас же белёсые волны морями не ходят,
Кто видел их свет – никогда не умрёт.
Проснулись ли люди, или во сне бродят?
Твой ум без души никогда не поймёт.

Руки к небу, голова в песок —
И уже не видно красоты полёта.
Точно нужно уложиться в срок,
Только есть и спать охота.

Может, дух на красных одеялах
Нам расскажет истину любви?
Раньше шёл по морю царь вандалов.
Многим легче по полю пойти.

Лик безбожный наш рассвет встречает,
Тяжело воротами мечты прослыть
Тем, кто в мир свой путь огнём венчает,
Но без них порой нет смысла жить.

Свободы статуя рукой с шипами тычет в небо —
Атака на звереющих «богов».
А памятник разлуке сделан не был,
Но иногда её не избежать оков.

Такое большое пустое небо!
Там нет ни облака, ни ветра…
Вопрос остался без ответа:
Где ты, где жизнь, где лето?

Истомлена судьбой коварная душа,
Красивые стихи любви не принесут.
А рифмы, что упали с потолка,
Рисуют в них бессмысленный уют.

И руки, что держали света знамя,
Сейчас белёсые тела ласкают.
Вдали играет замком плоти пламя,
Собаки старости разлукой лают.

Не за что прощать прошлое – оно не с нами…
И будущее грезится камнями с неба.
Такое пошлое создание мироздания,
Такая жалкая кроватная победа!

Приходится сбиваться с ритма,
Стоять лицом к стене, где краску видно,
Ждать руки на лопатках, что, словно бритва,
Вновь обжигают холодом, и слышится молитва.

Безропотно уходишь в никуда,
Зелёный свет сменился чёрным,
А листья вдруг сорвали холода,
Прохладу минус подменил никчёмный.

Пустые улицы, холодные дома,
Пространно листья рассыпает ветер,
Лишь снегом белым обволочет провода,
Тебя порыв тепла не встретит.

На синее небо глядя с жалостью,
Белые платья птиц провожал…
В морские волны бросался с жадностью,
Последний крик чайки сердце сжал.

Великий альбатрос парил так резво,
Осматривая даль, с восторгом, с силой,
Он крыльями потоки света резал
И грудь вперёд давал красиво…

Внизу потоки тьмы, как шторы, раздвигая,
На крепком, сильном проносясь коне,
С каштановыми волосами двери рая
Приоткрывала нежность ветра мне.

И вот стремление вперёд
К твоим домам сказаний, в сон к тебе,
И тает бесполезных красок лёд
В твоём испепеляющем огне.

На вибрациях страсти поющей
В скорость окуналось бытиё.
Шершавый бег дорог беззвучный
Давал нам обрести движение своё.

Испепелило и изрезало время
Тела, и сны манящие ушли.
Величие бесплотных отношений
С тобой на этот раз мы не нашли.

И вот та же чайка… избитая, грустная,
Роется в мусорном баке тоски.
Жизнь одарила цветами искусственно,
Разум муссирует слово «прости»…

Чёрствая душа усталого путника
Положила его сердце к твоим ногам,
Тело за ним повело и окутало
Платье вульгарное пламенных дам.

Лето ушло из души и из мира,
Чёрный пейзаж на стекле запотел,
Мастер погоды и нового тира,
Где все мишени орали от стрел.

Он проклинал поднебесные сферы,
Жизни не чаял в её красоте,
Ждал он руки её огненно-белой,
Ждал её взгляд на своей высоте.

Просто прошла невесёлая осень,
Просто опали последние листья,
Просто теплом неприкрытая проседь
Разом оторванным небом повисла.

Ласку мечтал получить пёс бездомный,
Лапу протягивал, в ноги бросался,
В великолепных глазах и бездонных
Он доброты от прохожих гнушался.

Дома хозяин жестокий ждал часа,
Когда прибежит он, забытый, с прогулки,
Чтобы на злачные темы общаться,
Чтобы души выжимать переулки.

Ради рук на теле для свободы,
Ради красного креста на небе,
Ради мира, где не будет псов голодных,
Ради тех, кто заповедью бредит.

Не спешил в домашние покои,
Сделал сердце одиноким и холодным,
Он опять исследует дороги,
Где любви следы он чуял носом бодрым.

Жалко, с ним играли, а он предан, злой,
Но другие сны пленили, его били,
А он вновь с протянутой рукой
Звал и ждал, чтоб с ним опять ходили.

Лишь бы новый день пришёл!
Он молил, свернувшись калачом,
У подъезда, где мечты нашёл,
Где играла его жизнь ключом.

Для самоутверждения – дорога,
Собачья любовь – как медаль на груди.
Да пусть они бьются боками, их много,
На солнце желтеют, блестят – посмотри.

Но, раненный светом печальных глаз,
Мимо проносясь по новым делам,
Пёс пролил слезу не раз,
Он угрюмым, старым стал.

И вновь, скуля от сердца боли,
Летя навстречу пустоте, где чёрный полк,
Он чуял аромат свободной воли.
Тогда и понял, что он – волк.