Евгений Мартынов - Книга мертвых. Стихотворения

Свободный утомил меня полет,
В котором облака, земля извне.
К другим мирам теперь меня влечет.
Наперечет они живут во мне.

Как образы неведомых картин,
Что больше кривизною не страшат.
Высокий чин из безразличных спин
Перед глазами за спиною мчат.

Лечу и представляю красоту,
И язвы простираются по ней.
Низводит вниз, как видно, в пустоту,
И сила притяжения сильней.

Давай уйдем в закат. Туда,
Где дольше ночи, дни стройнее.
Идя то робко от стыда,
То ускоряя шаг вдвойне. Я

Ловил бы взгляд твой. Кто – нибудь,
Его бессовестно теряя,
Мог лишь мгновением мелькнуть,
Свои объятья простирая.

Я дал бы свет огнем сверкнуть,
В нем сам беспомощно сгорая,
Давай уйдем. Нам не свернуть
От ада по дороге к раю…

Польется свет от мертвенной луны
На молчаливую печальную армаду
Из памятников и крестов с оградой.
Мы вместе, но землей разлучены.

Нам прошлое припомнится с трудом:
Жизнь, судьбы, люди словно светотени.
Весеннее гниющее цветенье
С унылым малахитовым прудом.

И чудится нам стройный статуй ряд.
Во тьме едва шевелятся, алея,
Венков зеленых ленты, и светлее
От этого кладбищенский наряд.

Дороги – перекрестки, сектора.
Лежим рядами – тихие, без цели.
Ночной прохладой веет еле – еле.
Кто не успел – не опоздал. Пора!

Мерцают звезды в чуждом серебре,
Влекут к себе своим огнем крыластым.
Ах, небо, так и не было бы счастья,
Да горечь в преисподнем алтаре…

Смотри, до горизонта замело,
Как будто тихий Бог из балдахинов,
Недостижимый нами рай на миг покинув,
Укутал землю в саван тяжело.

Он сам слепил наш мир, и пластилин
Размыт, размякнув под небесным кровом.
Лихих коней не обласкал подковой
Армагеддона грозный властелин.

Невесомым стало тело.
Назначение – земля.
Стая ангелов слетелась,
Изучала вензеля:

Мысль обнять собой созрела
Сквозь порывы злых ветров
Или, корчась неумело,
Примеряло крест Христов?

Между крыльев доставала
Свой бессменный раритет:
Моисеевы скрижали,
Книгу Жизни и Завет.

Тело вовсе не хотело.
Прижималось, что есть сил,
Пока ангел дух несмело
В преисподнюю вносил…

Стоят и смотрят в угол гроба
В оба.
Поодаль чей – то господин.
Один.
Пусть не вернуть искры былого
Вдовам,
Зато страшней не будет бед —
Обет.
Венец рисуют, как терновый —
Новый.
Возводят крест ему с плитой
Литой.
Чтоб место было для поминок.
Инок
Придет сюда проведать кости —
В гости.
Пока на тризне вина, блюда
Люди
Смакуют жадно, боль удвоив
Воем,
К нему придет с округи эхо
Смеха
Забывших смысл, счет и разум
Разом.
К пустым жаленьям ухо
Глухо.
Его влечет, как церкви медь
Звенеть
Начнет, затянет сердца раны
Рано.
Уже страшней не будет бед —
Ответ.
Стоит и смотрит вдаль у гроба
В оба
Узревший мерзкий вид поминок
Инок…

Ненастной осенью под вечер
В неведомо каких краях
Свершилась неземная встреча
Со светлым ангелом впотьмах.

Все было тихо, благодатно
В невинном образе святом.
– Возьми меня с собой обратно!
– Нельзя и помышлять о том…

Вздохнул, тоскуя, что напрасно