Вячеслав Евдокимов - Братья

Все Существа с того упали —
Их так истерика взяла,
Бежать не смели с страха в дали,
Ох, как плачевны их дела…

Очнулся Зап моментом трезво,
Ведь дом его Стихия жгла,
Взяв ветвь горящую, тряс резво!
Свои поправив тем дела.

Ведь не упал, огонь не страшен.
А у Существ всегда боязнь
Среди голов пугливых башен,
Огонь им был, сама как казнь.

И все пред ним залебезили,
Лизали ноги, впав в экстаз,
Аж от усердья были в мыле…
– Провёл же ловко как я вас! —

Бодрил себя Зап восхищённо,
Задрав вельможно, чинно нос, —
Знать, буду властвовать законно,
С меня ж за всё ввек малый спрос.

Он прошагал по всем их спинам,
Вон отшвырнув иных с пути!
Смирил всех хитрости он клином,
Теперь ему ввек не прети!

Все Существа, огонь завидя
В его нежгущихся руках,
Все на оплошность вмиг в обиде,
И ярость сникла на клыках…

Враз Запу по сердцу всё это:
– За счёт их дури буду жить,
Она в них явная примета.
С того и действий Запа прыть!

Во‐первых, он огонь лелеял,
Ведь власть то, быта благодать,
Со всеми с ними стал смелее,
Легко их стало подминать.

К тому ж, готовить можно пищу,
Не всё же время есть плоды:
– Вот на охоте я зарыщу,
И оправдаются труды!

И смастерил он лук из ветки,
И тетиву сплёл из волос,
Наделал стрел и стал он меткий,
А в цель попасть – уж не вопрос.

Набил он живности искусно
На вертел вмиг и насадил…
Ах, как же есть то мясо вкусно!
Он ел всё, ел, душою мил…

Но запивать еду ведь надо.
И он увидел Черепах…
– Их панцирь – миска! Вот отрада!
И вот они уже в руках.

Какой от жареного запах!..
Существ учуяли носы:
– Вот бы иметь такое в лапах!
Вмиг слюни‒капли, что росы…

И все облизывали губы…
Ах, как хотелось это съесть!
Уж примерялись, было, зубы…
– П‐шли вон! Не вам то эта честь.

Их прочь отшвыривал ногами!
И то закон. Их то удел.
Добыть огонь не знали сами,
Дичь жарить всякий не умел.

– Эге, за жареный кусочек
Смогу Существ я приручить,
Закрою волю на замочек
И отобью к свободе прыть.

Дай приручу их угощеньем,
Вон превративши напрочь в слуг.
Пусть на меня труд будет с рвеньем,
Вся тяжесть им, а я – без мук.

Зап отобрал из них сильнейших
И по куску закинул в рты.
Ажиотаж средь них, как Леших!
У ног ласкались, как Коты…

Он дал им в руки по дубине:
– Моё жилище вам стеречь
Исправно, бдительно отныне,
Не то башки сниму вон с плеч!

За промах тут же для примера
Пронзил растяпу вон стрелой!
Его правленья стала эра,
И он не жаждал ввек иной.

Он приказал построить снова
Себе жилище в краткий миг,
Их погоняючи сурово,
Что тех растяпства норов сник.

Каркас он сам возвёл, конечно,
А крышу крыли Существа,
Была постройка безупречна,
Подстилка – мягкая листва.

Зап вновь блаженствовал в жилище,
Имел величья ореол,
Владыка он, богат, все нищи,
Они пичужки, он Орёл!

А потому должны быть ниже
Его надменных, властных пят,
Чтоб мог смотреть на всех бесстыже,
Всласть своему главенству рад.

Он всех нагнул рукой Владыки,
На четвереньки постолкал:
– Стоять вовеки так! Великий
Я, знайте, силою удал.

И ввек подняться уж не смейте,
Не потерплю сродни голов,
Хлестать за то вас будут плети!
Не стал удар тех им уж нов…

Не разбрелись чтоб ненароком,
На них ошейники надел,
Их подчиненьем мучил строгим,
Ведь изуверства был он дел.

– Ну вот, отныне вы Собаки,
А, значит, вам пускаться в лай!
И что? Залаял тут же всякий.
– А ну, хвостищами виляй!

И всех хвосты уже трясутся…
Ведь наказание не спит!
И все с того глядятся куце —
Такой заморышей стал вид…

Ах, как стерпеть им оскорбленье?
Как компенсировать позор?
На ком зло выместить? Стремленье
Начать друг с другом, может? Спор

Да перейдёт потом уж в драку
И в жесточайшую грызню,
В злодейства впавши забияку,
Тем подложивши всем свинью?

И вот уж вспыхнула вмиг ссора,
И в ход пустились зло клыки!
Уж не одна грызётся свора,
Летят лишь шкуры вон клочки!

– Давай! Грызись! Мне это кстати,
В грызне вы вечные враги,
Не видя брата даже в брате,
Так дел спечёте ль пироги?

Нет! Будет разобщённость,
Знать, силой ввек не обладать,
Знать, мой приказ – всегда законность,
Грызня всем вам, мне благодать!

Так с каждым справлюсь я раздельно,
Вновь на цепь быстро посажу
И буду властвовать удельно,
Пуская в ход, чуть что, вожжу!

Так было, ибо озлобленье
Друг к другу разум унесло,
Прочь в стаю общую стремленье,
Грызня всех стала – ремесло.

А цепь вселяла в них жестокость,
Входили злобно, яро в раж,
А то единства недалёкость,
Грызня грызни рождала стаж.

Приказ ходить на четвереньках
Их руки в лапы превратил
И рост уменьшил коротенько,
Но шерсти рост усилил пыл,

И вид Существ стал допотопный
С обширной шкурой меховой —
Так рост её был расторопный,
Вдруг все с собачьей головой.

Речь примитивная, став лаем,
Округу всю бросала в дрожь,
Была подвластна этим стаям,
Вид стал пуглив всех, нехорош.

Одни Собаки сторожили,
Брал на охоту Зап других,
За зверем мчались те, аж в мыле,
Хватая этих и других!..

Но Зап съедал один добычу,
А им бросал одну лишь кость,
«Фас! Взять!» Внимали мигом кличу,
Команда в них рождала злость,

И каждый рвал другого яро,
Чтоб этой костью завладеть,
Была чудовищною свара!..
– Вот так и будет с вами впредь! —

Им Зап, в кулак смеясь ехидно,
Довольно руки потирал…. —
Ввек жить так будете все гнидно,
Мой это радости аврал!

Но есть конец всему когда‒то,
Вот и еды иссяк запас…
Зап не терпел такого пата,
Он вкруг нацелил хищный глаз:

– А вкруг Существ других владенья,
Обилье пищи, чудо‐снедь!..
Замыслил ею завладенье,
И той, и тем владеть бы впредь!

Псов натравил он моментально
Тех превратил Существ в рабов,
Богатства грабил криминально,
Ел, ел, как будто сто зобов…

На четвереньки встать дал право,
Ошейник шеи их сдавил
Сильнее мощного Удава,
А цепь лишила воли, сил…