Вячеслав Евдокимов - Братья

Туда, где Солнце всё восходит,
В тот Изумительнейший Край,
Где так прекрасно, чудно, вроде,
Ловить лишь блага успевай!

И всё ж, мытарствуя по чащам,
Достигли цели, найден Край!
Пред дверью звук их взвыл скулящий,
Боялись: мол, не покарай…

Но дверь им тут же и открыли,
Их внутрь любезно пропустив,
Те, с лап стряхнув тьму грязи, пыли,
Вошли легко, настрой ретив!

Никто – о радость! – не кусал их,
А улыбались от души!
Ведь Деток здесь любили малых,
Ничем их сроду не страши.

Вос по головке и по спинке
Погладил ласковой рукой,
И те без всяческой заминки
Блаженно влезли вмиг в покой…

Впервые стало так приятно…
Им на душе спокойно всласть,
В них ласка вспыхнула накатно,
Улыбку выдала аж пасть…

Вмиг стали ластиться уж к Восу,
Ведь ласка люба и пеньку,
Пусть не поддастся ввек износу,
А на своём цветёт веку.

И накормили худосочных
Едой отменною Щенков,
Впервые не было им сочных
За просто так дано пинков.

Лелеял каждый здесь их нежно,
Отмыл от грязи, причесал
С любовью искренней прилежно.
В делах здесь всяк универсал.

Впервые досыта наелись,
И разморил, увлёк их сон,
И всё им Запа снилась ересь
И чудный мир не в унисон…

Проспали, вздрагивая часто
И очень жалобно скуля,
Три дня, забитая ведь каста,
Чей дом – открытые поля…

Очнувшись, стали благодарны
Всем, вся за ласку, доброту,
Что все подряд здесь не коварны,
Не приравняли их к скоту.

И так светилися в восторге,
Была такая благодать,
Что вдруг Щенков помчались ноги
В Стан Запа, чтобы рассказать

О Крае дивном этом, славном,
Что жизнь отменна там, как сласть,
Пример, мечта другим он Станам,
Ничья не властвует там пасть,

А все равны и все свободны,
Не знают, что такое гнёт,
Во всём честны и благородны,
Стремятся в Завтра, ввысь, в полёт!

Жилища – роскошь! Стол обильный,
Никто ни в чём не обделён,
Умом и телом каждый сильный,
Не впала Совесть ввек в урон.

Но стали только лишь делиться
(А их внимала Псов уж рать),
В глазах у Запа зла зарницы
Сверкнули! Он Щенков вдруг – хвать! —

Рукой за холки и жестоко
Швырнул на землю, ведь палач.
От боли те в мгновенье ока
Вошли в предолгий нервный плач…

Тут от Щенков узнал, что «Восом»
Главу зовут, и горд им Край.
Взъярился Зап, что злым Барбосом:
– За весть, что там прелестный Рай,

За ложь об этом, пропаганду,
Я Приговор несу Суда:
«Отдать Щенков вон пеклу Ада».
Стан – Рай вовеки! Край – бурда…

Побег из Стана самовольно
Мой пресекает вечно гнев!
За то смертельно будет больно,
В момент из жизни вон отсев.

И он скрутил Щенкам головки
И на костре, в пылу, испёк,
И бросил Псам: «Грызите, Волки,
То благодатный всем паёк».

И те набросились и съели,
Щенков аж кости проглотив,
Ведь голодны уж три недели,
Вот аппетита и прилив.

А Зап, услышавши восторги
О Крае том своих Щенков,
Точил ножи, топор, остроги
И злость чинил стальных оков,

На Край напасть чтоб вероломно,
Кто против встанет, тех убить,
У остальных всех поголовно
Отбить к Свободе напрочь прыть,

Рабами тут же обративши
И нацепивши кандалы,
С того навеки станут тише.
Не будет Края ввек хвалы.

– Я приберу его богатства
И развалюсь на властный трон,
Вот у Людей не будет Братства.
Я Повелитель и Барон!

Рабы мне будут все прислугой,
Меня и холить и кормить,
В трудах тяжёлых да с натугой,
Да не с прохладцем, а в всю прыть!

И посажу я на цепь Воса,
Зажилил фиговый листок,
Не давши мне, взглянувши косо,
Испил я горечи глоток…

Огонь взъярился отомщенья
За это бешено во мне,
Я жажду Воса истребленья!
Подвох любой пойдёт вполне.

За власть всегда в душе я воин,
А он ввек должен воевать,
Кто побеждает, тот достоин
В расцвете жить во всю‐то стать.

Я – Бог. От этого не деться,
Все вкруг дрожи, воздай почёт!
А то задам такого перца,
Во рту огнём что запечёт…

Все мне лишь жертвоприношенья
И ублажение – горой,
Разгул веселья, песнопенья,
Да каждый миг, а не порой!

Всё это Запу по натуре:
Ах, как легко ведь можно жить
На дармовщину, на халтуре,
С того пускаясь резво в прыть!

Глядишь, наметилось богатство,
Что приглянулось Запу вдруг,
Влекло его за яством яство,
Желая, был бы целый вьюк.

Узрел своё он превосходство
И возомнил, что сам он Бог,
И потерял, глядь, благородство,
И совесть вон изгнать вмиг смог.

Зачем горб гнуть, растить мозоли,
Когда пройдошеский есть ум?
Лишить других он сможет воли,
Себе блаженств явивши бум.

– Я не прощу ему такого,
Меня он радости лишил,
Хотя просил его толково
От всей души, со всех‐то сил,

Не поделился он по‐братски,
Ему как будто не родной,
Ходил с листком всё залихватски,
Глумясь надменно надо мной…

Я разорю весь Край в отместку,
А самого пущу в рабы,
Пусть ощутит презренье резко,
Готовит нынче же гробы.

Зачем во поте всё трудиться
И этим блага создавать?
Знай, Вос, я вовсе не тупица,
Имею зверскую ведь рать,

Она богатства мне добудет,
Готова выполнить Приказ,
Падут во прах пред нею Люди,
Мы истребим подряд всех вас.

Рать изуверская, клыкаста,
К тому ж, смертельно голодна,
Ведь не кормлю её я часто,
На всех лишь кость всегда одна.

Вот потому они и в злобе,
У них она не под замком.
Вам всем, поверь, быть в их утробе,
Проглотят даже целиком.

Я им добычу обещаю,
А это стимул ой‐ё‐ёй!
Вот и конец настанет Краю,
Сотру, засыплю всех землёй.

Ну что, звериная вы свора,
Пора за злобный взяться труд,
Мысль о еде в грызне – опора
Вам, хватит лодырничать тут,

В Краю блаженство будет брюха,
Для пасти мясо тел и кровь,
И цель вас всех – всего разруха.
А ну, клыки точи, готовь!

Там все враги, нам не по духу,
Их, значит, надо растерзать,
Ребёнка, женщину, старуху,
Добра их схапать тут же кладь,

Мне принести, к ногам сложивши,
Ведь я дарую вам разбой,
В котором вам нельзя быть тише.
Фас! Фас! Вперёд пошли на бой!