Array Коллектив авторов - Книга памяти. Сборник, посвященный 75-летию Победы в Великой Отечественной войне

Шквал за шквалом, песнь за песней, год за годом, блеск созвездий
В небесах, Великий Город, хором славят жизнь твою.
Здравствуй, Родина Родная, ты и Малая – Большая,
Перед Богом есть и будешь под чертогом Водолея!

Тепло на душе, тепло. Играет оркестр.
Давно нет войны, давно. Есть город невест.
Георгиевской ленты сталь и постаментов стать,
Пышных букетов цвета старым глазам не видать.

Как никогда хорошо: спокойна моя детвора,
Зеленых ростков печать пронзает все, что живет.
Черный и красный гранит, бронза, чугун и огонь,
Что они могут дать тем, кто на свет придет?

Те, кто сложил свои под пьедесталы сердца,
Как вы теперь одни, те, кто прошел до конца?
Но давит Россию дрянь, рвется со всех сторон,
И подпиндосников хаем грязно гундосит рой.

Вот мы снова одни – армия, флот и кровь,
Вера, надежда, любовь – наши союзники вновь.
Наши погосты, земля, наших небес глубина
Наших хлебов золота вновь под угрозой, вновь.

Кто мы теперь? Кто? Не слабаков же рать,
Как мы умеем жить – так неспособен никто.
Пашем своим горбом, любим своим корнем,
Наших невест красоту не отдадим никому.

Встречал я на планете нашей маленькой
больших людей, душой и сердцем чистых.
На торжествах, в застольях, на завалинках
мне были ближе всех артиллеристы.
Из тех, кто воевал с фашистской нечистью
под Кенигсбергом, Курском, Сталинградом.
Кто верен не царю был, а Отечеству,
не думая о славе и наградах.

Меня в тех людях подкупала искренность,
хоть жизнь у них была весьма тернистой.
О них сказал поэт, пусть даже выспренно:
«Молись богам войны – артиллеристам!».
Их артполки полями да опушками
прошли дорогой фронтовою длинной.
И рвали воздух гаубицы с пушками
под Минском, под Варшавой и Берлином.

Кто бог войны? Конечно, артиллерия!
Все помнят это по войне великой
и по творцам той огненной феерии.
Своим крылом их осеняла Ника!
Им переделки выпали серьезные,
но смерть врагу несли снарядов тонны:
давали жару батареи грозные,
когда огня просили батальоны.

Почем фунт лиха, объяснять не надо им:
они хлебнули всякого, вестимо.
Их путь сопровождался канонадами,
а вклад в победу был неоспоримым.
Спасли они страну и человечество
от страшного коричневого бреда.
Спасибо им, защитникам Отечества,
и наш поклон им низкий за победу!

Мне тоже довелось понюхать пороху:
стрелял из стамиллиметровых пушек
прямой наводкой! И разрывов сполохи
мне, лейтенанту, бередили душу.
В дивизионе нашем истребительном
палили мы по танкам в Забайкалье.
И по итогам службы той действительной
меня, как всех, отметили медалью.

Но ту медаль с фронтовиков наградами
я в ряд один уж точно не поставлю.
«Бессмертный полк» с военными парадами
и армию сегодняшнюю славлю.
Держать нам порох дедами завещано
сухим, чтоб быть всегда наизготовку.
И те заветы кажутся мне вещими…
А за медаль мне до сих пор неловко.

Вновь это слово страшное – «блокада» –
набатом отзывается во мне.
А ленинградцам объяснять не надо,
почем фунт лиха был на той войне.

Там без разбору смерть людей косила,
их стон в сердцах поныне не утих.
В молчанье скорбном – братские могилы.
Нет, никогда мы не забудем их!

В сравнении с блокадой Ленинграда,
что на века в историю вошла,
померкли муки дантовского ада.
Не потому ль печаль моя светла?