Татьяна Перминова - Счастливый русский стих. Поэты «Седьмого неба»

Года, прожитые беспечно, налегке,

И юность, как от всех напастей средство,

Осталась там – в далеком далеке.

Село, где мы любили пацанами

На танцы в клуб обшарпанный ходить.

Безмерно расклешенными штанами

Девчонок местных наповал разить.

Ах, как тогда мы повзрослеть спешили,

Учились на жаргоне говорить,

Костюмы на заказ по моде шили

И пробовали втихаря курить.

Недуги юности своей мы одолели

Пророкам доморощенным назло.

Остепенились как-то вдруг и повзрослели,

Что было с нами, то быльем уж поросло.

Теперь на улицах знакомых, деревенских,

Другая колобродит молодежь —

В кожанках, джинсах, майках суперменских,

Давно из моды вышли брюки клеш.

Но ни к чему нам о былом стенанья.

Другое время, значит, и другой кураж,

Он не взорвет основы мирозданья,

Ведь преходяща всяческая блажь.

Останется село. Оно всему начало.

Его мне в сердце суждено всю жизнь нести.

А что бываю в нем так редко и так мало,

За то прости, село родимое, прости…

Людей, пронесших долгой жизни бремя?

Не с них ли писаны святые образа,

Что смотрят через призрачное время?

Слезу вы видели ль когда-нибудь,

Набухшую без видимой причины?

И только вздох: «О боже, милостив к нам будь»

Прогонит прочь незваную слезину.

А взгляд мутится в сеточках морщин,

Но есть еще у них такая малость,

Как память, память сердца и души —

Вот – то, что в жизни им еще осталось.

Из окон коммуналок, на закат

Сквозь пелену своих воспоминаний

Они с прищуром пристально глядят,

Грустя о неисполненных желаньях.

Погаснет солнце, ночь бессонна и длинна,

Не скоро новый день еще настанет,

А в лунном свете одиноко у окна

Останется грустить цветок герани.

Из допотопного разлада и хаоса

Возник когда-то мир, прекрасный как цветок.

Труднее не было с тех пор вопроса:

Кто мирозданью дал живительный глоток?

Кто напоил хаос животворящей влагой?

Кто сотворил в гармонии любовь?

Великое, космическое благо,

Священное, как жертвенная кровь.

Ни Демиург, ни абсолютная идея,

Всему причиной здесь иное божество.

Ищите женщину, которой нет мудрее,

Нет терпеливей во Вселенной никого.

Через века, от самого начала,

Через великое количество судеб

Она прошла походкой величавой,

Давая миру кров, тепло и хлеб.

Она при всем, даже когда уходит,

Ее присутствия не видит лишь слепец.

И если человек – венец природе,

То человечеству все ж женщина венец.

В бескрайних просторах Барабинской степи,

Где в воздухе слышится трав перезвон,

Раскинулся ставший родимым навеки

Трудяга Татарский район.

Припев:

Вокруг поля да колки,

Да ширь со всех сторон,

Знакомые проселки —

Татарский район.

Под небом сибирским, под солнцем высоким

Кружится твоих деревень хоровод.

Здесь судеб начало, здесь жизни истоки,

Здесь дух богатырский живет.

Припев.

Люблю прокатиться по пыльным дорогам

В горячую пору осенней страды,

Колосья пшеницы руками потрогать,

Прилечь у пахучей скирды.

Припев.

И в ласковой сини томящего лета,

И в дымке заснеженного февраля

Сердцами людей ты всегда обогрета,

Моя дорогая земля.

Припев.

(предполагаемая песня)

Слышишь, родина детства,

Слышишь, отчий мой край,

Мне судьба издалека

протрубила тревогу.

Повенчай меня, родина,

отчий край, повенчай,

Мне сегодня пора

собираться в дорогу.

Повенчай меня с далью

небес голубых,

С деревенской избой,

что меня согревала.

Здесь житейскую мудрость

я впервые постиг,

Здесь впервые весна мне

заснуть не давала.

Повенчай меня с ветром,

с тихой вешней зарей.

Повенчай, нет желанья

сильнее, ей Богу,

С той дорогой, что нынче

позовет за собой,

С той, что вновь приведет

к дорогому порогу.

Пусть в душе не погаснет

милой родины свет,

Сколь была бы недолгою

наша разлука.

И за тысячу верст,

в бездне прожитых лет

Я твой зов различу

среди множества звуков.

Лишь только весеннее солнце пригреет,

Сверкая как новенький медный пятак,

Над лагерем нашим вновь гордо зареет

Веселой республики ИЛовский флаг.

Припев:

Инструктивный лагерь,

Как любимый шлягер,

Долго будет в сердце музыкой звучать.

Пронесутся даты,

Новые ребята

Лучшие традиции будут продолжать.

Усталость и грусть здесь не могут прижиться,

Стеснительность ложную гоним мы прочь,

Вот если б могло это все повториться

Или хотя б отодвинулась ночь.

Припев.

Мы всеми здесь были, мы всеми здесь будем,

Артисты, спортсмены в едином лице,

Мы самое сонное царство разбудим

И, может, взгрустнем о прошедшем в конце.

Припев.

Как часто мы с годами теряем к жизни вкус.

Тогда нам остается лишь старых правил груз.

Становимся несносны от будничных забот.

Но к нам приходят весны в потоках шалых вод.

И будто бы впервые переживаем вновь

Броженья чувств стихию, как первую любовь.

Из юности далекой, из первой той весны

С греховной подоплекой к нам те приходят сны,

Которых невозможно, проснувшись, объяснить,

Но от которых хочется на всю катушку жить.

Любить с былым азартом, условности поправ,

Упиться ароматом хмельных весенних трав.

Когда приходят весны, унынье сокрушив,

Все женщины становятся опасно хороши.

Настойчиво стучится в ребро лукавый бес,

Во грех ввести стремится седеющих повес.

Когда приходят весны, унынье сокрушив,

Все женщины становятся опасно хороши.

(предполагаемая песня)

Покрывая российские версты,

По дорогам, распятым в пыли,

Позади оставляя погосты,

Богомольцы блаженные шли.

Им певучие звонницы были,

Как спасительные маяки,

Они свет и надежду дарили

Всем невзгодам земным вопреки.

Припев:

Колокольные звоны России,

То грохочут басами густыми,

То, резвясь, тенорами поют,

То вступают в шальной перегуд.

Колокольные звоны России,

Ты о тайнах души расспроси их,

О превратностях в русской судьбе,

И они все расскажут тебе.

Когда грозы бедой наливались,

И пылал от пожаров закат,

Звонари по церквам собирались,

Грозно били в призывный набат.

Этой музыкой медноголосой

Всякий праздник бывал освящен,

Согревал даже сирых и босых