Ольга Корелова - Волшебный мир сказок. Для взрослых и детей (6+)

И, улыбнувшись, королю поклонилась.

…Элизу приветливо встретил народ,

Но было смущенье средь знатных особ.

Только не верил король злым речам:

«Ее доброту я чувствую сам!»

И к архиерею пришел за советом:

– Венчаться хотел бы на девушке этой.

Хоть знакомы недавно, принял ее в сердце,

Милее она для меня и принцессы!

Но родные мои и с ними министры

Пока не хотят никак с тем согласиться.

– Сперва хорошо ее вы узнайте,

Да поможет Господь вам своей благодатью!

И также Элиза день ото дня

Все сильнее любила страны той короля.

Стали слухи ходить о возможной их свадьбе,

Она же все спиц не выпускала из пальцев.

И согласна была с предположеньем таким,

Чтоб женой его стать, крест нести вместе с ним.

Но для этого нужно и народ полюбить,

Королеве ведь надо всем матерью быть.

Молитвы слагала в сердце своем

И падали слезы на полотно:

«Как жалко мне братьев, страдают безмерно,

Везде меня ищут, переживают, наверно.

Да возможно ли будет мне их отыскать?

Лишь на промысел Божий могу уповать».

Но вот уж крапива иссякла совсем,

Рубашки же связаны были не всем.

«Что делать, Господь, прости, вразуми,

Крапиву на кладбище рвать помоги!».

И, чтоб не смущать людей своим делом,

На кладбище дева пошла, как стемнело.

Знала она, что будет ей больно,

Только больней жить с душевною скорбью!

И ведала также, чем рискует она,

Но о себе думать было нельзя.

«Здесь много воинов похоронено павших,

Родную страну до конца защищавших», —

Вспоминала когда средь могилок ходила,

И место погоста ей стало вдруг мило.

«А, вот и крапива, как много ее!»

Но с первого раза ладонь обожгло.

«Терпеть надо мне, помоги мне Господь

Саможаленье в себе побороть!»

Вот уж охапка большая у ней.

Назад побрела с ней тихонько, как тень.

Принесла в свою комнату, зажгла в ней свечу,

Волокно раскатала, хоть клонило ко сну.

С работой в руках, с молитвой в устах

И постепенно прошли боль и страх…

А королю все министры внушали,

Смущалися многим, его ум смущали:

– С ней что-то нечисто: в лесу ведь нашли,

В пещере жила, почему не с людьми?

Не знаем откуда, из рода какого,

Все слышит она, но не скажет ни слова.

А ведь ничего не нашли доктора.

Зачем из крапивы плетет свитера?

А если колдунья, подумайте сами:

Ведь, став королевой, в погибель заманит

И вас, и семью, и весь ваш народ!

Следить за ней надо, а вдруг что узнаем.

«Свеча». Детский рисунок

– Нет, правда сама все равно в явь придет!

Король им не верил, но волновалося сердце

И хмурился он, смотря на невесту.

Элиза же знала про грусть короля,

Но только молилась, печали тая.

А время все шло, совсем немного осталось:

Рубашку для брата лишь только сплести.

Крапива опять у нее покончалась,

На кладбище снова придется идти!

Как только стемнело, знакомой тропинкой

К погосту пошла, не замедлив ничуть.

Не спали и недруги, следили за нею —

Не дало осуждение им отдохнуть.

Как только увидели: вышла невеста

Из дворцовых покоев ночью, одна.

Они, не замедлив, к королевским покоям

Пришли, попросив разбудить короля:

«К нему важное дело!» Не спал же король,

Пошел за Элизой, болящи душой.

Вот дева подходит к кладбищу строгому,

Но зачем ей идти туда ночью глубокою?

Ведь люди на кладбище ночью не ходят.

«Элиза, родная, что здесь происходит?!» —

В душе возмущался молчавший король, —

«Крапиву на кладбище рвет, Боже мой!»

– Смотрите теперь вы на это лицо, —

Шептали ему, – Как мрачно оно!

Не думали, что оно мрачно от боли.

– Неужели она вашей милости стоит?

Король отвернулся, назад возвратился,

В своем кабинете в раздумье закрылся.

Вернулась с крапивой в светелку принцесса,

Но не давало покоя ей сердце.

Она ощущала душою своей

Как тучи сгущаются над королем и над ней.

– «Господи Боже, да будет воля Твоя!

Помоги мне исполнить свой долг до конца!

Утром король к ней в светелку пришел:

– Элиза, скажи мне, зачем это все?

Я видел на кладбище ночью тебя,

Что значит такая работа твоя?

Она же в слезах ему в ноги упала,

Но так ничего королю не сказала.

Терновый венец.

Покайся пред Богом, если в чем согрешила,

Признайся и мне: кому ты служила?

Элиза, поднявшись, Распятье взяла,

Себя осенила им и короля.

И у него поутихла тревога:

– Мне б очень хотелось, чтоб служила ты Богу.

На следующий день королю надо было

В соседнее королевство поехать с визитом.

Элизу с собою забрать он хотел:

«Поедешь со мной?» Но она погрустнела:

Ведь бросить работу никак не могла.

Головой покачала, простить просили глаза.

– Я скоро приеду. Отец мой духовный

Окажет тебе и защиту и помощь.

Как уехал король, так Элизы враги

Вместе собравшись, совещалися тайно:

– «Нет больше времени, чтобы нам ждать,

Народ пусть осудит ее злодеянья!»

Ударили в колокол, собрался народ,

Речами министров был очень смущен.

Испуган за родину, за короля:

«Невеста его колдовством занята!»

И осудили по законам тогдашним

(Хоть и не все с тем были согласны):

Приговоривши к костру ее очень сурово,

Злой клевете поверив на слово.

А архиерей заболел очень тяжко,

Ему не сказали про эту бедняжку.

Дворцовая стража в светелку ворвалась.

Приговор услыхав, дева повиновалась.

И вот привели вмиг ее из дворца

В тюремный подвал, но не ропщет она.

Ей свечка светила и вместо подстилки

Бросили на пол рубашки с крапивкой.

Но большего ей не хотелось желать,

Как братьям своим продолжать помогать.

Днем мышки ей в помощь подносили крапиву,

А ночью в оконце звезда свет пролила.

Ее лицо было бледным, в губах ни кровинки,

Но все же вязала, слагала молитвы:

«Помоги мне, Господь, все успеть довязать

И братьев своих завтра всех увидать!

Потом будь что будет…» Новый день начинался,

К темнице ее народ все стекался.

Собрались, чтобы только посмотреть на нее.

Кто-то жалел, кто-то хмурился зло.

Элизу в повозку, шутя, посадили,

И клячу худую к месту казни пустили.

С ней десять готовых рубашек лежало,

Лишь для младшего брата одну завершала.

А народ насмехался: «Хороша же невеста!