Валерий Грушницкий - ИДИОТ. Сборник стихотворений и рассказов

Удалена по причине уничтожения в физическом виде.

Дураки умирают по пятницам, А наш от звона поезда. Не угодил он этой развратнице, Находке в вечном поиске. Стук рельс и хлопьями снег Падает на наших друзей. Позабывшись, уйдёт ото всех Наш Токсичный дуралей. Прибывает вагон цвета синей лазури. Номер видно – ноль пятьдесят. В тоже время токсичные зори Над железом гулко звенят. Мелодичный тут и везде — Помогает с портфелями вдруг. Держат парнишку точно в узде. «Ну, зато заслужил.» «Глупый каблук!» И отходят от места, закутавшись в шáрфы. Всё увидел он, всё показал. Вдаль летят звуки несчастной арфы. Так прощается Плачный вокзал.

Ночь. Свет. Тёмный бар. Расплескаются на стулья Все, кого ты всем достал. «Не найдут при мне минуты.» Пуговка говорит, расслабляя тяжко: «Ну, может хватить пить за неё? Сердце твоё раздéлено мягко.» «Это всё – самомнение моё.» Дискотека. Полный зал. Парень наливает водку, А потом оттуда встал И пошёл искать молодку. «Ну, куда ты пошёл? Время ты видел?» «Любовь я нашёл, А тебя я обидел. Прости меня, дурака, Что цеплялся за чужие юбки Да за то, что ради «волкá» Я отбросил свои уступки.» «Ты не можешь так говорить! Ты, наверное, пьян!» «Да дай на тебя мне забить! Я – отступник и хулиган!» Забитая подворотня. Разбитая фара. Пуговка несёт тело друга к машине. «Боже мой, да тебе разве надо, Чтобы был ты, как рыба в бензине?» Глухое молчание было ответом На её безропотную отвагу. «Чтоб ещё раз пришла за советом! Да ещё выручала бедолагу!» Пьяная туша на заднем сиденье Пытается беспамятно оправдаться. Пролетело то самое мгновение, Когда можно было стараться.

Прилив гитарных звуков И прочая штука Закончились гулко, Закончились круто. К выходу идёт парень в рубашке. Клетчатая, наверно. В шароварах своих, словно в палатке, Поражает людей безмерно. Как вы поняли, в том же баре Расслаблялся наш друг-гитарист. И от слов, которых с базара Нам привезли, он сторонился. Выход тёмный и луна Отражаются в экране. Ну, за что же, красота, Ты в такое время дáна? Пуговка видит его сияющий лик, Видит то, как на мотоцикл сел. Издаётся тотчас же мысленный крик, «Не у того парня ты девку увéл!» Газ. Тормоз. Скоростям Нет на трассе предела. «Таким, как ты, чертям, Глаза давить хотела!» За поворотом поворот. Чёрная машина. Неожидан оборот Тот, что просто слили. Остановка. Подворотня. Продвигается парнишка. Тут и жди, что оборóтня, Нападёт что из исподтúшка. Вглубь идёт своя зелёная миля, Раскрашенная дешёвой зелёнкой. Закончатся тут и у слабого силы, Что и случилось с Пугóвкой. Расплывается взгляд, Сокращая тёмные очи. «А он только рад! Навредить ты мне хочешь?»

Тишина проглотила все крики Женские и даже мужские. И Токсичному надо бы выйти, Чтобы увидеть зверства такие. Сцепились в схватке, Словно звери бешеные. На руках блеск «помадки». Единоборства смешанные. Токсичный открывает дверь, Проскальзывая в орущую глушь. И теперь его смелости верь! Вот такой он – трусливый «муж». Стук каблука на блестящей подошве Мирно сбивает ритм. Здесь каблук – звука помощник, Что лишь лишает сил. Глаза нараспашку, на вид – чья-то кровь, Пуговица пиджака расстегнулась криво. «Ты испытала ради меня такую боль! Я отомщу за тебя красиво!» Лежат в подворотне два измученных тела. Битва была, судя по всему, неравной. И теперь Токсичному только есть дело До того, какой у черепа крой рваный. Он со слезами подбежал. Начал молить прощения. «Я ведь думал, что устал! Господи, прошу изменения!» Рядом в клетчатой рубашке Яростного красного цвета. Разложился «промокашка» — Все штаны себе уделал. Ненависть Токсичного, злоба Пробирают до мурашек кости. Такое чувство, что даже микроба Уничтожит он только от злости. Он несёт Пуговку на руках, Загружает в машину, и слёзы текут. «Моя любовь – полнейший крах, Полный отстой, абсолютный капут!»

В больнице чужой скрипят половицы, Аппарат беловатый ритмично пищит. Для людей исчезли все пословúцы, А Пуговка мирным сном себе спит. Вроде живёт, а вроде и нет. Ждёт друг момент оживления. Все обиды, любовь сошли в момент, Уничтожены им стремления. Раздаётся звонок на телефон-раскладушку. О, Боже, знакомый голос! «Не забыть бы про свою подружку! В конце концов, я не холодный хворост!» На другом конце – Грета. Говорит, что прибудет по силам. «Что у вас там со светом? Я же всем недавно звонила. И Мелодичный, и Пуговка! Все молчат, абоненты немые. СМС – тоже не читают буковки! Я такое вижу впервые.» «Если ты подождёшь немного, Расскажу тебе всё и про всех. Для такого поступка благого, Я готов отсрочить успех.»

«Я звонил, ты молчишь. Не веришь разве? Ты даже не кричишь. Когда прибудет разум?» «Ты не помог. Ни ему, и не ей. Как ты вообще мог После этого звонить мне?» «Я был пьян. Ты пойми. Я не буян. Меня не зли.» «Ты же их друг. Обоих любишь. Я думала, что ты, наконец, их подружишь.» «Ну, видимо, такой я безмозглый дурак, Раз после этого скис и обмяк.» «Я тебя видеть не хочу. Не пиши и не звони. И сам пей от злости мочу. В аду скорее сгори.» Трубка летит. Мальчик молчит. «За что я тупой, Такой да сякой?»

Отошли болезни, Отошли раздоры. И друзья все вместе Идут сквозь коридоры. Пуговка жива, Мелодичный тоже. И прошла молва, Словно нож по коже. Мелодичный в слезах Умолял о прощении. Пуговка в грехах Созналась в мгновение. А с Токсичным общаться почему не хотят Все? Таят на него потайную обиду. И не важно то, что они говорят, Ведь невзлюбили его только лишь с виду. Он старался помочь, Пускай и не мог. И было не в мочь Вдыхать чувства смог. Даже Пуговка и та Отказалась из-за прошлых Случаев, где там она Выполняла желания ушлых Тварей, дружащих с ней. И думает, что Токсичный такой. «Ты сердце моё лишь согрей, А потом приклей на обои.»