Николь Аракелян - Никогда не живите прошлым! Я рядом…

Отбросив к черту страх, владей желанным телом,
Бояться и искать мне вволю надоело.

Касайся языком запретных складок кожи —
Ты знаешь вкус любви, и в этом мы похожи.

Губами искушай, дразни движеньем пальцев,
Ты можешь в этом сне навечно затеряться.

Открой свои глаза навстречу страсти нежной,
Являясь для меня слепым желаньем грешным.

Пусть жизнь твоя была разбросанной и серой,
Я стану для тебя неистовой гетерой…

Мое трудное счастье спит в нежных руках,
Звезды с неба мерцают игриво и сонно.
Тишина на твоих обожженных губах
Отзывается криком из комнаты темной.

Я ловлю искры тока тревожного сна
И ладонями слышу биение сердца.
Запорошены снегом и сходим с ума,
Не имея возможности просто согреться.

Но нам целого мира уже не понять,
И что будет назавтра – никто не узнает.
Ведь тебе очень важно, кого обнимать,
А мне важно, кто рядом меня обнимает.

Пальцы твои крепким запахом пряным
Манят к себе и сводят с ума.
Ты приходи ко мне гостем незваным,
Двери открою тебе я сама.
Горький до сладости, нежный до крика —
Ты разбиваешь полуночный плен,
Крошишь миры мои возгласом диким,
Но отдаешь все свои на замен.
Сложно любить при подобном раскладе,
Но не любить невозможно совсем.
Сбрось свои цепи отчаянья ради
И разорви мой полуночный плен.

Благодарю тебя за все, к ладоням голову склоняю,
Вращая лета колесо, над ним живу и умираю,

Благодарю, ценю, храню черты и мелкие изъяны —
Под ними мы, сорвав броню, так уязвимо окаянны.

Благодарю за запах слов и за тепло прикосновений,
Так под ногами бьется кровь грехов и прежних искуплений.

Благодарю за свет и тьму в душе твоей, познавшей боли,
И может быть, я все пойму в дыму сигар и алкоголя.

К ладоням голову склонив, хочу, чтоб ты была согрета,
Свое дыханье возродив в душе усталого поэта.

…и бескрайнего мира для нас будет мало,
я бы в самые мысли тебя целовала,

я б держала в руках осторожные пальцы
и желала в пространстве и снах потеряться.

там, где времени нет и земного покоя,
я хотела б узнать, что же это такое.

так минутные стрелки на вечность повисли —
я тебя целовала бы в самые мысли…

В этом кресле, в этом зале
Сквозь зеркальный потолок
Свет, невидимый в начале,
Все пространство заволок.
Неестественная поза,
Терпкий запах сигарет.
Увядающая роза
В снах, которых больше нет.
Здесь, среди клочков тумана
И свободный от оков,
Спит непонятый и пьяный —
Человек, который мертв.

Как говорил поэт Халиль Джебран,
Что ваши дети суть – не ваши дети.
Они приходят через нас увы не к нам,
И одиночество давно царит на свете.

Что будет завтра – было и сейчас,
Давно не тайна, все об этом знают.
Хотя потомки покидают нас —
Родителей себе не выбирают.

Огромный и безликий человек.
Или живая вволю обезьяна?
Герой прогнозов и библиотек —
Тебя так много и повсюду мало.
В тенистых зарослях средь вековых дубрав,
Болотных мхах, застеленных туманом
Ты прячешься. И ты, похоже, прав,
Что бережешься истово и рьяно.
Следы давно потерянных зверей,
Истерты в прах над многолетней почвой.
Тебе кричат: будь мертвым и убей!
А ты застрял среди тумана прочно
И не искал затерянных дверей…

Некрасивое зрелище, правда?
Я не стану использовать шприц и иглу.
Процедуры отложим на завтра,
А сегодня уйду в беспросветную мглу.
Мои веки уже серебрятся,
Черной кровью налились шальные глаза.
И в кошмарах ночных не приснятся,
Как пространственно-злы в голове голоса.
Я с моей белозубой улыбкой —
В твой ехидный насмешливый яростный взгляд.
Твое зеркало образов зыбко,
Ну а мне никогда не вернуться назад.

Ты слишком неистовый, чтоб тебе жить
И редкий до черта, чтоб просто подохнуть.
Запястья стянула пурпурная нить —
Ты можешь с ней в миг расцвести и засохнуть.

Все это во имя иллюзии сна,
Запретных плодов, карнавала из тлена.
Ты шепчешь святые тебе имена,
Но горло сжимает босая Морена.

Я жажду твое одиозной любви —
Танцуй через звуки небесного грома,
В последний свой час ты меня позови,
Так, словно тебе я была не знакома.

Я последний из рода воинов,
В царстве глупости и предательства.
Мой корабль сгубила пробоина,
А я жертва всего обстоятельства.

Я последний из рода выживший,
Среди тысяч планет покинутый.
Все, что можно увидеть, видевший,
Только в целом, наверно, двинутый.

Я убийца, наемный подданный,
Я был тьмой во вселенной радости.
Но, возможно, на волю отданный,
Стану светом во тьме…

В твоих нежных руках и обугленных шрамах,
В твоем голосе хриплом с акцентами грусти,
В ароматах и запахах, горьких и пряных
Существует все то, что тебя не отпустит.

В твоих диких глазах отражается бездна
И что станет с тобой, до конца не известно.

Седина на висках и волнистые пряди,
Что украли у ворона сизые крылья.
Ты живешь задавая вопрос: чего ради
Отдавал и берег все, что мог и любил я?

В глубине твоих глаз затаились ответы
На другой стороне отраженного света.

И ты видишь чуть больше и знаешь о главном —
В твоих нежных руках и с обугленным шрамом.

Я вижу звезды сквозь стекло.
Мне не бывает слишком страшно.
Все, что произойти могло —
Теперь уже давно неважно.
Меня влечет парад планет
И звезд туманная прохлада.
К ним долететь преграды нет —
Они всегда со мною рядом.
И руку стоит протянуть,
Сгореть в огне как саламандра.
Я обретаю новый путь,
Расстегивая шлем скафандра.