Александр Шаганов - Мы пойдем с конем по полю вдвоем…

Преподаватель наш был отставной полковник, мы для него были возрастно – внуки.

Видимо, дома его рассказы и поучения уже не воспринимались должным образом, поэтому работе он отдавался с неистраченной энергией бывалого служаки.

Принес в школу шесть АКМ со спиленными затворами, учебные гранаты, винтовки-мелкашки, затрепанные уставы. Класс переоборудовал с трудовиком Федоровичем. За месяц получился мини-полигон. Где-то по старым связям достал секретные центрнаучфильмы для служебного пользования про атомную войну и т. д. Сам смотрел с нами упоенными глазами.

В гражданской одежде никто его не видел, даже ботинки строго военного образца. Подумывал о дополнительных факультативных занятиях по НВП, но тут уже был перебор – всё же у нас выпускной год, и многие ходили на подготовительные курсы в разные институты. Времени в обрез и тогда и сегодня у школьников.

Тир вначале он решил сделать в подвале под столовой. Там были объемные площади, но требовался мощный ремонт. И посему стрельбище было заорганизовано прямо в классе. Тот самый полигон. Вешались картонные мишени, и мы из позиции «стоя» и «лежа» палили по условному противнику. Строились в алфавитном порядке по пятеркам, и давай стрелять. И парни, и девчонки.

И случилась у моего товарища-однокашника Широкова осечка. Пуля застряла, выстрела не последовало. А полковник уже пошел снимать к мишеням результаты стрельбы.

Широков меня спрашивает, хлопая ресницами:

– Шаганов, чё делать?

Я говорю:

– Положи винтовку и доложи об осечке.

А Широков стушевался, как новобранец…

– Кому-нибудь достанется моя винтовка из следующей пятерки, лучше я…

И стреляет в угол за своей спиной. В школьный плинтус.

Полковник присел. Мгновенно, будто прыгнул в окоп. Втянул голову в шею, испуганно оглянулся в нашу сторону. Ну, собственно говоря, многие из нас тогда и узнали язык взрослых в обстановке военных действий. Из любимых внуков наш класс на неделю был переведен в разряд «внуки любимые, но как страна вам доверит оружие». Велено было всем подстричься.

Полковник был из малороссов, и букву «г» произносил как «х». Я у него был Шаханов.

А спустя тридцать лет я был в Чите. Давно мечтал побывать в тех краях, и вот случилась такая оказия. Проходил отраслевой конкурс поэзии среди путейцев, и меня как члена жюри отправили поприветствовать победителей Забайкальской железной дороги. Бескрайние просторы, чудесные люди, надо, думаю, об этом песню написать для «Любэ»…

А начальник самой протяженной рельсовой магистрали при знакомстве смотрит на меня как-то строго и недоверчиво…

Потом прояснилось почему. Встречающая в аэропорту тоже была, видимо, с украинскими корнями. Ему докладывают по телефону о моем прилете. Мол, встретили, поселили московского визитера.

– А что же вы раньше не доложили про высокого гостя? В каком номере расселили? Какова цель посещения?

– Завтра день железнодорожника, будет вручать грамоты победителям конкурса поэзии с нашей магистрали. Номер одноместный в лучшей гостинице, как положено. А о приезде сообщали – видимо, секретарь напутал.

– Срочно переселить в апартаменты люкс. С секретаря спрошу строго. На какой машине встречали?

– Наша «Волга» отдела культуры.

– Вы меня под монастырь подведете – надо было взять мой служебный автомобиль!

– А ему все понравилось. Ехал из аэропорта и все нахваливал наши края, вроде даже песню хочет написать про Читу, про Забайкалье…

– Что вы несете, какую песню? К нам прибыл вице-президент РЖД, а я только об этом узнаю, какую еще песню, вы что, с ума посходили? Срочно переселить в люкс и охрану на все время пребывания!

Короче, Дмитрий Сергеевич Шаханов – вице-президент РЖД. А моя фамилия Шаганов, так неправильно услышанная, навела столько смуты. Извиняйте уж.

Не учили мы английский

И с французским не в ладу.

Водку пили вместо виски

В городском саду.

Там такие были танцы,

Под ансамбль у пруда!

Задвигали голодранцы

Мы урок труда.

Не учили геометрий,

Комсомол не трогал нас,

От фарцовочных поветрий

Участковый спас.

– Дать бы в руки вам рубанки, —

Говорил тогда майор.

У меня теперь он в банке

Неплохой вахтер.

Да, все мы вышли в люди вроде

И не валяем дурака.

Но нет гармошечки в народе

У привокзального ларька!

Да, все мы вышли вроде в люди,

И каждый важно приодет.

И есть икорочка на блюде,

Вот аппетита чтой-то нет.

Пусть не те напитки пили,

И трусы у нас не шелк.

Но девчонки нас любили

Очень хорошо!

А в кармане пачка «Явы»,

В ней немного сигарет.

Эх, вернуть бы те забавы,

Для вот этих лет.

Мчатся гордые машины

По Рублевскому шоссе,

Подмосковные равнины,

Ковыли в росе.

Позову я Клаву, Маню

Вспомнить молодость мою.

Растоплю под вечер баню,

Песню им спою.

Окунемся в реке, окунемся,

Примеряя ночную парчу.

Утром ветреным рядом проснемся,

Печь затопим, затеплим свечу.

За грибами пойдем на задворки,

На обед крепышей отберем

И утешимся без отговорки

Одиночеством и сентябрем.

Ненаглядная, так тебя люблю,

Свет сердечный, мое ясно солнышко.

Отведу беду и винца налью,

За тебя не грех, не грех и до донышка…

Не печалься о скором ненастье,

На леса погляди, на зарю.

За неброское русское счастье

Я одну тебя благодарю.

А снежок на дороженьки ляжет —

Это просто приспела зима.

Но покуда со мною ты рядом,

Не застудит мороз терема.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.