Ольга Неподоба - Спящий поток

Я приглашаю Вас со мной….
пройти по кромке бывшей жизни.
Пускай «Другая» и «Другой»
на нас не смотрят с укоризной.
Ведь мы ничуть не согрешим
для наших спутников законных.
Мы просто краешком души
коснемся выходов оконных….

Инеем вскользь посеребрены скальные лбы.
Розовым цветом едва очертило восток.
С ревом ворочая глыбы, встает на дыбы,
волей небес пробуждается спящий поток!

Скованный льдами, он вечность на склонах дремал.
Вечность для смертных – мгновение в мире высот.
Выли метели веками у северных скал,
и продолжали орлы свой небесный полет!

Молча вершины хранили покой ледника,
белые-белые цепи великих хребтов.
Спящий поток – задремавшая в недрах река
Силы копила среди безмятежных снегов!

И неизбежно из дремы промозглой восстав,
Темные русла взревут, и, оковы круша,
Спящий поток пробудится, и бешеный нрав
Миру покажет себя… ледяная душа!!!

Так человеческий дух – может спать много лет,
Всеми забытый, безмолвный, но дай только срок….
Вздрогнет земля и, сметая, рванется на свет
Волей небес – пробудившийся спящий поток!!!

Черные лошади бродят в тумане,
в скалах плутает холодный рассвет.
Солнце вот-вот над долинами встанет,
жжет сквозь одежду обратный билет.
Спящие домики, сосны на склоне,
горная речка в ущелье шумит,
Бродят, как призраки черные кони,
черные кони вчерашних обид….

Первая изморозь тронула травы,
за ночь сентябрь пришел в лагеря,
Сыро… От холода ноют суставы.
Что же сегодня так медлит заря?
Даже не жаль, что закончилось лето,
солнечных ливней зыбучий дурман.
Странные лошади черного цвета
бродят у речки, искрится туман…

Дождик срывается взвесью хрустальной,
сыро…. от холода стало трясти….
Как же мне хочется, как ненормальный,
вдруг заорать во все горло: «ПРОСТИ!!!»
Где отыскать мне предельные силы,
как растоптать эту блажь без следа?
Черные кони над речкой застыли
и не хотят уходить никуда!!!

Хватит молиться на спящие окна,
там не блеснет долгожданный ответ,
Только в кармане ветровки намокнет
верный мой якорь – обратный билет.
Серый рассвет, перемены в сезоне,
надо идти… попрощаться… забыть….
Только бы эти проклятые кони
душу мою перестали дразнить…

Наверно чуть утихла боль
или избыток лишних благ,
Но что-то здорово гнетет,
хоть «не сдается наш варяг…».
А может первой сединой
так полоснуло по глазам?
Что я гляжу за горизонт и
ничего не вижу там….
Я точно знал – за мною шли,
а оглянулся – я один.
До слепоты пересмотрел
на беспощадный блеск вершин,
Еще вчера почти щенок,
я был игрив и полон сил,
Но вот всего одна зима…
а я озлоблен и бескрыл…
А я ведь лучший, я из тех,
кто никогда не ждал наград.
Я взял билет в один конец,
и не рассчитывал – назад,
Я километрами пути и хлеб,
и годы измерял,
А предо мною горизонт
недосягаемый сиял…

Когда-нибудь, в особенно почетный,
особенно заметный юбилей,
Седой, но с той же царственной осанкой,
проводишь ты подвыпивших гостей.
Утихнет шум на лестничной площадке,
сверкнет вино в усталом хрустале,
Как в тишине особенно тоскливы
остатки пиршества на праздничном столе…
Бравурных поздравлений, мишуры воспоминаний,
глухое эхо капает на донце.
И лодка уплывает безвозвратно…
Наверно – к югу!
К побережью солнца….

Туда, где прошлого забытый часовой остался на посту
и ты – арктический дежурный,
вечно ждущий связи…
Живой алтарь, святые мощи прошлого хранящий,
не в истерии, не в экстазе,
В достойных стариковских днях,
где каждый час старательно прожит —
Один в ночи. Один на свете.
Кромешная пурга десятилетий —
завоет, закружит, заворожит…

Когда-нибудь….
Я знаю, так и будет…
Солидный, гордый, сдержанный, седой,
Такой же неприступный… беззащитный,
с такой же капитанской бородой,
Назло тоске-чертовке, одиночеству глухому,
разбередив фантомы старых ран,
Ты включишь с мазохистским упоеньем
хранящий тени прошлого экран.
И побегут с жестокостью подростка
лихие кадры прошлого и боль,
В груди твоей как пуля разорвется
каленой юности сжигающая соль…
Вершины, что белее не бывает,
ветров кромешных бешеная блажь,
Друзья, что никогда не покидают,
подъемов ослепительный кураж.
Рассветы, алым пышущие соком,
снега, в которых лиц не разобрать,
Мечты о чем-то важном и высоком,
и узы, что ничем не разорвать…

По склону длинные идут к вершине связки…
а может к вечности,
к бессмертию,
к судьбе…
И самой рвущей частью этой сказки —
она….
рукой махнувшая тебе.

Как будто буря в глубине застыла,
глаза усталые сияют ясным светом,
Та девочка, что так тебя любила
далеким акварельно чистым летом,
И это лето длилось,
длилось,
длилось!!!
Казалось, да не быть ему конца!!!
И чтобы в этом мире не творилось —
не развести сплетенные сердца!!!

Вы долго шли вдвоем по бездорожью,
и был везде для вас и дом и храм,
Вы вместе оставались у подножья
и вместе прорывались к облакам…
В нужде делили крохи, предлагая
друг другу только лучшие куски,
Взахлеб друг друга телом прикрывая
от смертной непогоды и тоски.

И так же беспощадно рвали души,
безжалостно сжигая дом дотла,
Но девочка одним далеким летом…
шагнула в зиму и по льду ушла…
Когда-нибудь,
я знаю, так и будет ….
Сожму осколки прошлого в горсти….
Меня, душа моя, прощать не надо….
Ты только эту девочку… прости!!!

Когда-нибудь в особенно почетный,
особенно заметный юбилей
Седой, но с той же царственной осанкой,
проводишь ты подвыпивших гостей.
Бравурных поздравлений, мишуры воспоминаний,
глухое эхо капает на донце,
Но лодка уплывает безвозвратно…
наверно – к югу!
К побережью солнца….

И, кажется, что жизнь еще пробьется
сквозь жесткий фирн взъерошенным ростком.
Но жаль, что никогда нам не наполнить —
пустую колбу новеньким песком…
И может быть, еще остались шансы,
хоть что-то уберечь, прикрыть, спасти….
Кричу тебе сквозь время и пространство —
«ТЫ ТОЛЬКО ЭТУ ДЕВОЧКУ ПРОСТИ!!!»