Зоя Резанова - До весны. Книга 1

А я, уверенный, – желал,
Не ждал, что будет остановка,
Кричал: и что девятый вал?
Теперь болезненно неловко.

Цветы тебе б я преподнес,
Все краски мира блекнут к звездам,
Я здесь, конечно, тоже гость,
В висок стучится твое имя…

Прервусь, закроюсь, отрешусь,
Пройдусь по улицам знакомым.
Не думал, что вот так влюблюсь,
Вновь в сердце сказанное «слово».

Себе не рад, что чувств – гроза
Играет молнией сомнений;
Мужская скатится слеза,
Когда журчанье песнопений.

О, Боги?! Или Ты один?
Святой источник, где напиться?
Вопросов много и причин…
Наступит ночь, и будет сниться – Любовь…

Ведь ты не знаешь, с чем играл…
Сегодня б растворила камни…
Но не кичусь, таков финал,
Ты лишь с ума сходил, не знал,
А я ждала, терпела лихо.
Сегодня взгляды уж не те
И рядом нет тебя любого;
Закончишь, знамо, свои дни,
А жизнь сама, уж знаешь – школа.
Шкала оценок и витрин,
Картины, красочный театр;
Я улыбаюсь, мир мне – мил,
И есть огонь, но не пожарищ.
Благое сторицей пришло,
Любила я тебя любого
И попрощалась и нашла,
Нашла Святое Бога «слово»;
Что Мир Велик и я есть в нем,
Я часть его бескрайних истин,
Здесь дом и в нем всегда тепло,
Всегда светло и чисты мысли…
Тогда стерпела, а сейчас?
Все чувства – в опыт, как осадки
Воспрянут в Мире Божества,
Сегодня – здесь и все в порядке.

Последняя слеза стекла…
Я больше их не замечаю,
Поддержка, думала, была:
Крыла – два брата; чувства тают…

Я им, как видно, не нужна,
Я это чувство знаю точно;
Повеял холод, кровь – не та;
Мне жаль их; к наковальне – молот…

Не будет слов. Готов разрыв.
Зачем все это сотворили?
Я – без оков, и мысли вновь
Стучатся: были, были, были…

Последнее, что быть могло
От милых мне, родных и близких;
Выходит женщина в седле,
А мужество их очень низко.

Что род? – Он, видимо, не тот…
Мы знаем мало, пока близки…

В лабиринтах судьбы
Ты находишь себе оправдания;
Сказки, сказочки, басни
И рассказы – минует сознание.

Не духовности действа,
Лишь любовные капли гнездятся,
Пот кровавый злодейства
Против жизни своей увернувшейся славы.

Молча просто смотрю…
От себя увильнуть ты не сможешь;
Мысли как бы не те, и упрямство
Ведет только к ложе,

Где болезненность вздоха,
Где молчание давит, пронзает…
Грустный все же момент,
Но такое все чаще бывает…

Что сказать? – Так должно.
Сам себе для себя подытожил…
Спросишь, как же сама?
Мной давно уж оставлено ложе…

Знаешь, так можно жить;
Думы думать и жить Белым Светом…
Непонятно кому-то, но все же при этом
Я делилась с тобою бесценным секретом…

Останься!
Вновь кричу я в темноту.
Ответ, конечно, знаю.
Ты знаешь, я за все плачу,
Но грустно, что тебя теряю.
Хотя ты вовсе не моя,
Хотя спасаешь словно доктор,
Но я желал тебя всегда,
Любил, люблю…
Услышь мой окрик:
Останься! Задержись на миг;
Вся жизнь мгновение, но грустно,
Я словно брошенный старик,
И без тебя дышать – удушье.
Молчишь. Не твой герой – прости!
Послушай, сердце к сердцу рвется!
Забуду я свои мечты;
Останься! Только Свет внеси
В Великий Храм, что строю Солнцу…
Огня! Прошу тебя: огня!
Отдаться жизни без тебя?
Но без тебя она ничья. Останься!
Пожалей меня!
Хотя ты жалостью не блещешь,
Трепещешь силою огня…
О, как же плохо без тебя!
Останься! Милая моя…
Ты не моя. Да, не моя…
Не запретишь любить тебя!

Прервался сон.
В рассветный час
Я думал все-таки о нас…
Вернее, о тебе, мой сон.
Ты далеко, но близко – он.

Неволить никого не стану.
Иди, коль есть к чему идти;
Я каждого хоть где достану,
Лишь смысл был бы впереди;

Но смысла я пока не вижу;
Мои слова, мои дела;
Попробуй убедить, – стань ближе;
Здесь выбор твой, твоя судьба.

Мечты сбываются, конечно,
Но часто – рознь мечта мечте;
Прикинешься, что ты не здешний, —
Окажешься незнамо где.

Шум мотора, шарканье шагов;
Я спускаюсь ненадолго в бренность;
Я сама давно уж без оков,
Не пристало Мудрости быть пленной.

Там все то же, те же миражи,
Театральные подмостки, а под ними
Остальное, мнимое житье,
Взгляд знакомый; были же – пенаты…

«Хобби» – слово, а теперь – искусство;
Было – стало, только не понять,
Без любви, духовности – все пусто,
В строчке Лиры сложно объяснять…

Годы уходили. Труд бесценен
Каждодневный, – истину постичь;
Не понять им; жизнь проводят ленно
Выводы свои во все впустить;

Щупальцами опоясать, грезить;
Могут и имеют, но пока…
Без желания имеемое взвесить;
Шарканье в подъездах, жизнь – права…

Посмотрела. Ничего не изменилось;
Без меня им просто – хорошо;
Жизнью все довольны, я – приснилась;
Пусть непросто, даже нелегко…

Мудрость ведь, – не шуба и манто.

Снаряди меня в дорогу,
Даже если пусть немного
Оставляешь мне любимых,
Но любовь уже есть жизнь.

Всеобъемлющее чувство
Строит Высшее искусство,
Воздвигает Храмы в Вечном,
Пусть не всем это понять.

Описать дорого Рая,
Ничего не упуская;
Мелочь каждую, любую
Разложить на взгляд и вкус;

Выбор сделает пусть каждый
И доходит лишь отважный;
И конечно, что любимый
И конечно, Блага Весть.

Вопрос, ответ, уж ничего не скрою;
Наличие достойнейших побед;
И можно уделить вниманье Ною
И рассмотреть, где Архи – Джинн или Архимед.

Все перепутано, но плещется в сознаниях
Открытия лишь вторит слово «нет»,
И странные, привычные лобзания,
Но нового не видится уж Век.

А то, что новое, приходит незаметно
И в свой, и только в свой Благословенный час;
Ему во всем найдется свое место,
Где быть должна мораль и с ней рассказ.

Жизнь вновь вернула чувства, что благие,
Где нет границ в понятиях земных;
Все есть – Любовь. Все Высшие страницы
Писала Древность, но питает ныне Кровь.