Лев Варнашёв - Цена за право быть собой. Сборник стихотворений

© Лев Константинович Варнашёв, 2019

ISBN 978-5-4498-0039-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Если вы держите в руках эту книгу, то я наконец-то довёл своё дело до его логического начала…

Из этой Книги вы сможете узнать меня таким каким знает меня только один человек на этом свете, – я сам.

В детстве отец говорил мне: «Ты должен вырости, получить хорошую профессию, с помощью которой ты сможешь принести максимум пользы для нашей страны». Он хотел чтоб я остался в истории. Но остаться в истории можно по-разному. Я выбрал немного иной путь…

С детства меня тянуло к прекрасному, я любил: рисовать, что-то делать, собирать своими руками, ну и конечно же писать. В 2009 году я написал своё первое полное стихотворение. Оно называлось – «Зима». Каким же бездарным оно было, рифмы местами не имели смысла, но читая его, все образы, казались такими светлыми и чистыми, что вся безграмотность стихотворения, со стороны поэзии, – отходила на задний план. Моя бабушка повесила это стихотворение под магнитик на холодильник, и уже на протяжении десяти лет не даёт мне снять его от туда.

Хочу выразить благодарность всем людям, что в меня верят, верят в моё творчество и не позволяют отложить его в далёкий ящик. Также хочу выразить благодарность человеку, который стал катализатором в написании моих стихотворений, который показал мне, что такое литература, и который всегда относился ко мне по-человечески! Огромная благодарность моему учителю Русского языка и Литературы, – Михайловой С. С.

Прочитав эту книгу, – вы сможете найти отражение вашей жизни в сточках каждого стихотворения, так как они написаны таким же простым человеком, как и вы; описывают проблемы и чувства, что окажутся знакомыми каждому читателю.

Приятного прочтения!

Быть белой прямой, среди чёрных кривых, —

Цена, за право быть собой…

Я отрекусь от флагов и гербов…

Листья чувств ваших осыпались в прохладу.

Забыли яростно гарцующую прыть.

Забыли росы утренние, ладан.

Вы дали божьей кузнице остыть.

Нет больше ржи, на гордую приволь поверий.

Запутался в плену ваших шелков.

Без ваших чувств, – я жалкое, скупое приведение.

Без ваших чувств я, – как Поэт без слов.

Я отрекусь от флагов и гербов,

За Жёлтых парусов размах пылающий,

Гонимый ветром мерзости ваших грехов,

Я поплыву, к берегу чувств, во тьме сияющих.

Сердце моё жалкое, собачье…

Почему столько рвения в теле твоём?

Выкатило на мир глаза свои ребячьи.

От чего ты так лаешь, когда мы поём?

Сердце моё жалкое, собачье.

Зубы скалишь на грязную спесь?

Или тяготой жизни гонимо?

Донеся до них, сладкую, горькую весть,

Погибать их оставишь под Ивой?

Что же скулишь ты благую песнь?

По нотам, брошенным, как и ты – на улице.

Что же кроет твоя золотая, кудрявая шерсть?

Что скрывает твоя горячая кузница?

Что ж ты рвёшься, носишься по кругу?

А после, у забора тихо плача,

Раскинешь с болью, по красочному лугу —

Сердце моё жалкое, собачье…

Поэзию судить не надо!

Поэзию судить не надо!

Ей нужно восхищаться, отдавать.

Ей чужды титулы и награды.

Ей чуждо в мире вашем – погибать.

Ей близок чистый первый снег,

Близка душа моя ребячья.

Ей дорог я, как человек.

Глаза ей дороги мои собачьи.

Бои ведёте на словах,

Награды выдаёте лучшим.

Поэзия не попутчик вам в боях.

Поэзию нужно трепетно слушать.

И слушать не ухом, а беспокойным сердцем.

Закрыв глаза, откроете души листок.

Слушать внимательно, как первые слова младенца.

Как стрекотание, родных сорок.

Так что, – Поэзию судить не нужно!

Ей нужно восхищаться, и ласкать.

Ваши давно забытые в потёмках души.

Ей хочется собою просвещать.

Июльское лето

Вспоминаю июльское лето,

На берегу с тобой вдвоём.

Сопровождали ночь от заката до рассвета,

Под плач росы, сменяющийся днём.

И тихой пеной волны подступают.

Златым песком к ногам моим.

Летит та жизнь, которую я воспеваю

В своих поэмах, под шептание лир.

Стоит судьба, на расстоянии руки,

В омуте сердца так спокойно.

По озеру, полночные резки

Разносят сумрак алый. Хвойный.

Глаза твои ласкают мне виски.

Наша жизнь от поверхности, до глубин.

В груди все рвётся от тоски:

Я оглянулся. Я один.

Я смерти как-то в карты проиграю

Я смерти как-то в карты проиграю.

Будет за мной должок, не броский, – роковой.

Свою скупую жизнь я в барах пропеваю.

Мой скорый поезд движет на покой.

Время придёт, я чувствую, придёт расплата,

За проигрыши ставкой на грехи.

Ждёт меня горькая, но светлая награда.

Дождём пролью на вас свои стихи.

Бросаясь запахом своих гнилых картинок,

Она живёт во тьме моих глубин.

Моим последним соперником станет – кончина.

Я честно проиграю ей.

Один. На один.

Время пришло… Мой самолёт взял курс на небо…

Чёрным вороном надо мной кружись!

Тёплым запахом родного мне хлеба,

Отмерил полосу, – длинною в жизнь.

И вот вы встанете передо мной,

Когда умру я спокойно.

Не при параде.

Читайте, и помните, – я живой.

В ваших глазах, и на листах сухой тетради.

Мой белый Диксон

Мне холодно, и одиноко…

В окнах квартир метёт пурга.

Не отличишь уж лёд от хладных окон,

И в друге не заметишь ты – врага.

На километры по моему сердцу,

Распласталась белая мука.

Мне хочется лишь приторно вглядеться,

В глаза, засыпанные снегом, – по луга.

Смотри: Дома пусты, холодные дома.

Вокруг лишь белая пустыня.

И кисти нынче, – уж не до пера.

Я с сердца горько соскребаю иней.

А люди мрут, как скот в чумную пору.

И ладно плотью, – духом мрут!

Над ними даже не летает чёрный ворон.

Тут синяком сверкает порванный сосуд.

В моей большой холодной жизни,

Одни оттенки белого, души цветной.

Я начинаю чувствовать себя жителем Диксона,

Брошенным на смерть, своей родной страной.

Нет

Нет больше музык и радостей,

Нет больше лучших трелей.

Только скупая слеза мирской сладости,

Скользит по чернильным артериям.

Нет ни образов, ни рисунков. Все – реальны.

Теперь я живу, в стихах своих.

Бумага паршивая, но стихи, – гениальные!

Что притворяют, мой почерк – в жизнь.

Я погрузился в мир, из написанных мною книг.

А говорят не скинешь жизнь с руки, как перчатку.

Я попрощался с ней – в один мимолётный миг.

Вот только рука потеряла хватку.

***

Я люблю падать, на фоне ваших взлётов,

Люблю наигранный ваш смех.

Со стороны, ведь, видно все повороты,