Array Ирина Мартовицкая - Тропою рифмы

Чтоб рисовать тебя, я выберу лесное озеро,
И буду ждать, когда наступит утро,
Чтоб пахло мятой и зарёю розовой,
Сосной, травой и нежным перламутром…

Сначала нарисую я глаза,
Для этого возьму немного неба,
Ещё мне пригодится бирюза,
Чтоб видел ты меня где б только не был…

Добавлю веточек зелёных, мха,
Чтоб рисовать тебе и брови, и ресницы,
Идея эта вовсе не плоха
И пусть она тебе пока не снится…

Для губ озёрных лилий наберу,
Их стебли нарисуют тебе волосы,
Овал лица, твой нос… И на ветру
Тихонько уберу пустые полосы…

Чуть не забыла, надо оживить,
Вдохнуть зарю и радугу смешинок…
Пойду искать шиповник, как же быть?.. —
Чуть не хватает утренних росинок…

Улыбку надо мне прорисовать,
Для этого я призову скорее волны,
Чтоб радости немножечко придать,
Чтоб счастьем твой портрет светился полным…

Добавлю щебета я птиц лесных,
И чуть накину нитей паутины,
Чтоб у портрета был старинный вид,
И аромат тягучий, томный, длинный…

И ты однажды в этот лес придёшь,
Увидишь это озеро лесное,
И как-то неожиданно поймёшь,
Что для тебя оно совсем-совсем родное…

И тишина, и ширь полей,
Леса для нас необозримы…
Так насладимся ж поскорей,
Поняв, что Богом все любимы…

И пусть сияют небеса,
И с неба солнце ярко светит!..
Смотри на мир во все глаза,
Будь счастлив, что живёшь на свете!

Душа – это место, где больно бывает,
Где радость от горестей вдруг застывает
И ты замечаешь как будто невольно,
Как сразу вокруг тебя все недовольны,

Хотят все веселья и смеха, и счастья,
Хотят все в судьбе своей чьё-то участье
Знать, замечать, так почувствовать даже,
Чтоб сразу красивым стать и стать отважным…

Но больно душе и нет сил веселиться…
Вот взять бы и так без души вдруг родиться,
Чтоб там не болело, душа где и сердце,
Чтоб только от счастья на ножке вертеться…

Но, нет… Душа часто и горестно плачет
От бед и печалей и от неудачи…
О, Ангелы, нашей душе помогите
И счастья нам в душу глоточек вдохните…

Шёпот души, чуть нежный, ароматный,
Едва он слышен в гулкой тишине,
Для слуха милого он так порой приятен,
Порою кажется, что снится он во сне…

С ним хорошо, узнаешь его тайны
И прикоснёшься, медленно дыша,
И неожиданно тихонько улыбнешься…
И понимаешь —
Говорит душа…

Как хочется порой молчать
И созерцать, вкушая нови,
И тишине себя отдать,
Чуть приподняв от счастья брови,

И шире распахнуть глаза,
Вдохнув весь воздух ароматный,
Чуть помолчав, себе сказать:
«Какой наш мир всё же занятный…»

Ясень видел, как мы целовались у старой аллеи.
Заключая в спираль, как в космический вихрь, времена,
На моём ожерелье сплелись в жаркой свастике змеи.
Ты шутил, что такое носила у скифов княжна,

И смеялся, а в тёмных глазах полыхали зарницы,
Согревая, маня так, что всё замирало внутри!
Время жизни стирает и дарит нам новые лица,
Но я помню тот миг, когда ты мне его подарил.

В те далёкие дни, перед новым великим походом,
Что растаяли в вихре, в мирах не оставив следа,
Ты просил меня ждать. Я прошла через жизни и годы.
Я тебя дождалась и теперь не отдам никогда!

Ты не носишь доспехи, но так же красив, как когда-то,
От осанки до жеста. По-прежнему ловок и смел.
Я не стану тебе говорить о растаявших датах,
Пусть останутся в прошлом твои наконечники стрел.

В этом мире покой. Я забуду о княжьем престоле,
Сброшу груз прошлых лет и пойду в новый день налегке.
Подари же мне солнце над щедро засеянным полем,
И я буду с тобой, возрождаясь на каждом витке.

В стрельчатых арках свой вензель оставил рассвет,
На витражах оживляя невольно сюжеты.
Время тюльпанов хранит наш забытый секрет
Даже сейчас, когда в сказки не веришь уже ты,

Даже сейчас, когда годы смыкают тиски,
И на челе тонким росчерком дремлют печали,
Я всё храню твой букет, пусть его лепестки
Стали чернее, чем мир где-то в самом начале.

Бледность к лицу… Мне известна земная юдоль
Тех, кто, оставив свой мрак, возвращается к свету.
Пусть каждый луч мне подарит и счастье, и боль,
И осознание буйства сил жизни и цвета.

Прошлого нет, а грядущее – это ничто.
Пусть я сгорю, но увижу на солнечном фоне,
Как превращается в алый прекрасный цветок
Чёрный тюльпан на моей снежно-белой ладони.

Когда б Всевышний волей властелина
Дал выбор мне, возможно, на беду,
То я бы воплотилась в куст жасмина
И стала бы расти в твоём саду.

Средь буйства красок и благоуханья
Ночных фиалок, ирисов и роз,
Других цветов, чьи милые названья
Тобой забыты в шутку и всерьёз,

Жасмин остался б неизменно белым,
Как снег, как стаи лёгких облаков,
И аромат реальности пределы,
Расширил бы, вливаясь в чувств альков,